Оборотный Петербург. Счастье для вампира - стр. 12

– Я тут на работу устроилась, – прервала женщина повисшую тишину. – Склад убираю. Трудно, конечно, но они платят. И обещали по трудовой оформить, если буду стараться.

Татьяна улыбнулась, но промолчала. Сколько уже таких работ было? И газеты мать разносила, и рекламу раздавала, и полы мыла, и улицы убирала. Хватало ее на месяц-два. Потом появлялись старые знакомые, предлагали отметить удачное трудоустройство, и отмечание затягивалось на неделю. В результате к тому моменту, как загулявшая сотрудница добиралась до места работы, на ее месте уже обнаруживался другой человек.

– Не веришь в меня, – вздохнула мать.

– Хочу, но ты же сама все прекрасно знаешь.

– Знаю, – не стала спорить та. – Но на этот раз все будет иначе. Ладно, поехала я. Как раз успею еще сериал посмотреть и на работу.

Таня проводила мать до проходной, а потом с тоской смотрела ей вслед. Было неприятно, что она не верит самому близкому человеку, вот только не получалось больше. Все закончилось так давно и глупо, дурацкой ссорой с отцом, который то ли не хотел, то ли не мог купить жене шубу. Таня была слишком мала тогда, чтобы что-то в этом понимать. Просто слышала, как мама кричит на папу, потом хлопнула дверью и ушла утешаться к подруге. Вернулась под утро, с трудом держась на ногах. Способ утешения так понравился, что она стала прибегать к нему при малейшей проблеме. Отец не выдержал и развелся. Суд почему-то оставил ребенка с матерью. Потом отца и вовсе не стало. Как сказали врачи – сердце не выдержало.

Татьяна с трудом закончила школу. Не потому, что не любила учиться, просто в той атмосфере, что творилась дома, это было практически невозможно. Тем не менее, аттестат ее был приличным. Вот только о дальнейшей учебе пришлось забыть. Уже тогда начинались проблемы со здоровьем, потому что от загулов родительницы приходилось спасаться, гуляя по улице. Несколько раз она попадалась милиции, ночевала в теплом отделении, поскольку ее уже хорошо знали. Утром участковый наведывался в квартиру, проводил очередную воспитательную беседу, но через какое-то время все начиналось заново. Сейчас девушка просто наслаждалась временем в клинике. Даже необходимые процедуры не воспринимались ею как что-то неприятное.

– О чем задумался, воробей, – окликнул ее довольный голос. – Если о мире во всем мире, то сразу тебя разочарую, гиблое это дело.

– Антон? – девушка с трудом узнала мужчину. Растрепанный, одежда в таком виде, словно он от стаи голодных собак убегал, только глаза светятся довольством.

– Ага! – он подхватил девушку и закружил ее в воздухе. – А я все-таки сделал их, воробей! Нереально было, но удалось!