Оборотни Владивостока. Верность волка - стр. 14
Со вздохом облегчения отступила от затянутой голубым бархатом кушетки. Всё! Миссию доброй самаритянки выполнила. Теперь осталось из багажника забрать чемодан с сумкой, и, добравшись, наконец, до «своей» гостиницы, в номере принять душ и…
— Моя… — выдохнул пострадавший. Не открывая глаз, он схватил меня за руку и резко дёрнул.
От неожиданности я завалилась на него сверху, а сильные мужские руки сомкнулись кольцом, притискивая вплотную к крепкому телу. Незнакомец уже знакомо потянул носом, словно принюхивался. Удовлетворённо и как-то утробно рыкнул и… цапнул за шею!
3. Глава 2
Застыла. Опомнилась. Шею саднило, хотя спасибо, что этот ненормальный приобщился не до крови. Но вот его нынешние действия… В бреду и всё туда же — озабоченный! Он держал меня крепко и очень нежно зализывал место укуса.
— Моя… — повторил с утробным рычанием и чмокнул под подбородком.
Безобразие! Ни в какие ворота! Дай ему волю, совсем разойдётся! И чего заладил: «Моя» и «Моя»? Моё терпение лопнуло! Дёрнулась прочь, да только ещё ближе к ненормальному оказалась, достоверно ощутив разницу между «полами».
Вспыхнула.
Нервно вздрогнула, когда порог прямоугольной каморки переступила хозяйка магазинчика и резко застыла в дверном проёме. Чуть хмурясь, старушка оглядела меня, потом лизуна в отключке, чьё беспамятство выходило мне боком. И обречённо покачала седовласой головой.
— Права я была. Горемычный, — проворчала, приближаясь.
Под нос ненормального, чья рука уже под мою куртку полезла, она подсунула пучок какой-то травы. Довольно быстро хватка ослабла и активность незнакомца сошла на нет.
Сразу от него отскочила. Привела одежду в порядок. Почти на глаза натянула свою красную шапочку, которая чуть не свалилась от домогательств. Увидев себя в квадратном зеркале, невольно вспомнила одноимённую сказку, где героиню доставал волк. Не так, как меня сегодня, да и не упомянутый зверь на кушетке похрапывал... Но почему-то возникла аналогия.
— Терпеливая ты, — услышала замечание старушки. До прихода сюда она сняла верхнюю одежду. Сейчас была в джинсах и зелёном свитере крупной вязки. Видимо, нравился ей этот цвет. Пожилая женщина тем временем продолжала: — Другая бы возмущалась, кричала, да мало ли как эмоции выражала, окажись в твоей ситуации.
— Вы сами говорили, что ему что-то вкололи. Он не специально.
Собеседница кривовато усмехнулась, а глаза вспыхнули странной иронией.
— Счастлив не знающий истинной жизни, — произнесла. — Горемычный пускай отоспится. Пойдём чаю, что ли, попьём, — поманила в соседнюю комнату, оказавшуюся мини-кухонькой.