Оборотни Сиэтла, или Обитель соблазнов - стр. 44
— Хрень – это твой характер, Бес. Дома обсудим, а сейчас заткнись и не мешай.
Я говорил твёрдо. Так, как научился говорить ради него и нашего прайда. Моя уверенность всегда успокаивала Беса, пока он был мелким, однако, повзрослев, он стал оценивать риски так же, как я. По-взрослому. И сейчас он боялся, что новую схватку я не вывезу. Но мне хотелось, чтобы он поверил в меня, как тот маленький Бес, и прекратил давить эмоциональным фоном, от которого зубы сводит.
Дилан опрометчиво вякнул что-то Бесу, и я тут же среагировал. Импульсивно и резко. Иногда вёл себя хуже брата, честное слово, и вся дисциплина, выдрессированная годами тренировок со старейшиной, летела в тартарары. Дилан очухался, замахнулся для удара, но я увернулся, и... Почуял её. Да твою ж мать. Трикси не увела Кит из клуба. Я замешкался всего на долю секунды, но Дилану этого хватило, чтобы зацепить меня кулаком. Собака, знал, куда бить – в едва затянувшиеся швы. В теле взорвались петарды боли.
Отражая очередную атаку, я краем глаза заметил, что Трикси всё-таки потащила Кит к выходу, и немного успокоился. Выдохнул. Теперь главное удерживать в поле зрения этих ублюдков, чтобы не разделились и не отправились вслед за девочками. Я незаметно показал Бесу пальцами жест, означающий «смотри и наблюдай». Мы с ним придумали собственный символический язык на случай критических ситуаций. Сейчас как раз она. Бес кивнул.
— А хорошо тебя потрепали, да, Тёрнер? Почти так же, как ваших родителей, — с издёвкой сказал Дилан, сплюнув порцию крови. Он проигрывал, потому хватался за соломинку, рассчитывая задеть меня словами. Да только мне плевать на пустую болтовню. — Хотел бы я взглянуть...
Договорить ему я не дал. Врезал так, что Дилан рухнул на лопатки и не поднялся. Волки по другую сторону притихли, а мои ребята довольно заревели. Можно подумать, я давал им повод усомниться в себе.
Опьяняющая победа была со вкусом металла и соли, которые я ощущал на языке. Такой до боли знакомый вкус, ставший неотъемлемой частью моей жизни в роли вожака. Сначала по малолетству выхватывал от Дакараи, нашего старейшины, готовящего из меня достойную смену отцу. Потом от желающих эту смену оспорить. А таких было не мало, особенно в первое время после смерти родителей.
Вожаки ранее дружественных кланов с какого-то хрена решили, что могут насильно подчинить наш прайд, раз уж отец мёртв. А вот чёрта лысого им всем. Пусть я был молод, но дури во мне было столько, что даже самые отчаянные поджимали хвосты. Огребали и больше не выделывались. Годам к двадцати я завоевал абсолютный авторитет среди нам подобных.