Оборотни клана Морруа - стр. 22

– Милана, мы сегодня же улетаем из Москвы, и ты вместе с нами. В данный момент мы находимся без разрешения на территории чужого клана, и нам бы не хотелось вызвать конфликт интересов. Глава нашего клана, отец Коннора, дал согласие принять тебя в нашу стаю, семью, со статусом приемной дочери.

– Почему, Ник? Какой вам интерес со мной возиться? Зачем мне нужен высокий статус, неужели у вас всех таких найденышей, как я, в семью принимают?

Ник помолчал, было заметно, что он думает, как правильно ответить на мои вопросы.

– Начнем с того, что ты уникум – полукровка. Таких, как ты, во всей нашей истории всего двадцать три особи. На самом деле, потомство от союза вера и человека получить практически невозможно. Только восемнадцать человеческих женщин смогли зачать и выносить детей от веров. Твоя мать – восемнадцатая, а ты – двадцать третий ребенок за несколько тысячелетий существования нашего вида. До сих пор неизвестно, как это произошло, но факт остается фактом. Более того, каждый полукровка был наделен каким-либо даром, но обделен нашей неуязвимостью. Вы от природы более слабые, хотя так же, как обычные веры, очень отличаетесь от людей по многим параметрам. Но в полную силу вы входите во много раз медленнее, чем мы. Видишь, даже половое созревание у вас происходит в двадцать пять, иногда и в тридцать лет, а у нас – в двенадцать-четырнадцать. С возрастом веры становятся более сильными и неуязвимыми, после пятой сотни нас практически невозможно убить обычным способом. К тысячелетнему рубежу для регенерации практически не требуется времени и особых усилий. А вот тебе придется прожить не одно столетие, чтобы твое тело приобрело хотя бы половину способностей веров. Впрочем, тебе это практически не понадобится, ведь ты самка и в боях участвовать не будешь.

Мне оставалось только удивленно хватать ртом воздух, пытаясь переварить полученную информацию. Особенно о продолжительности жизни оборотней. Недолго думая, я выпалила:

– Ник, сколько тебе лет?

И пристально уставилась на него, прикидывая, на сколько же он выглядит, если по человеческим меркам тянет только на тридцать.

Его ответ намертво прибил меня к стулу, а мою челюсть к столу:

– Мне триста двадцать два, братьям, – он кивнул на них, – по триста, Изабель – четыреста тридцать восемь, Коннору уже семьсот сорок, а вот его отцу Рэнулфу недавно стукнуло тысячу четыреста тридцать шесть лет. Кстати, близнецам Коннора и Изабель по восемьдесят шесть, они такие же малолетки, как ты. Я думаю, вы найдете общий язык. – Немного помолчав, заметив, что вызвал у меня информационный шок, Ник с улыбкой продолжил: – Не волнуйся, я не старик, как тебе сейчас кажется. Веры, как вино, с возрастом становятся только крепче и вкуснее.