Оборотень по объявлению. Тень - стр. 4
Клан гибридов
В большом тренировочном зале было как всегда шумно. Молодняк гибридов оттачивал здесь когти и ловкость, постоянно срываясь на спонтанные обороты в зверя и обратно.
Голые тела — это то, к чему быстро привыкаешь, живя среди оборотней. Но тогда почему я до сих пор не могу выкинуть из головы образ полуголого Тени на танцполе?
— Заждалась? Как там у тебя дела на воле? — Саша спрыгнул с отвесной стены на стопку матов, на которых я сидела, и меня подкинуло так, что я встала на ноги на пол.
Мой брат тренировал здесь ментальную силу, чтобы чувствовать разницу между «расплющить о пол воздействием» и просто «заставить склонить голову». Получалось у него плохо, как у меня с задумкой свободы.
Я уже десять минут наблюдала, как сверхи по одному взгляду Саши оборачивались, а потом, скуля, припадали к полу.
— Что брат, что сестра — оба не знают меры, — услышала я тогда и не поняла откуда.
Была бы сверхом — мигом вычислила бы обидчика.
Ладно меня чихвостить — я уже за этот месяц даже привыкла, но Сашу? Завистливые морды — не видать им никогда такой силы, вот и завидуют!
— У меня все отлично, — улыбнулась брату и поймала на себе парочку заинтересованных взглядов тренирующихся ребят.
Раньше на меня никто не смел смотреть заинтересованно. Еще бы! Все хотели жить.
Это было непривычно. Я думала, что купаться в мужском внимании приятно, а пока это было немного неловко.
Смущаясь, заправила прядь светлых волос за ухо, сделав вид, что не замечаю мужского интереса, и обратилась к Саше:
— Ты делаешь успехи!
— Издеваешься, да? — Брат кисло улыбнулся. — Ребята лапами голову прикрывают от боли. Не видела?
— У тебя все получится. Я в тебя верю! — Я положила свою руку поверх его и сжала.
Мама всегда нам так говорила, и это работало. А потом мы подросли и стали говорить так друг другу.
— Ну а ты? Серьезно оставила детвору? Ты же всегда мечтала помогать маленьким оборотням с адаптацией к миру, когда у них еще нет зверя.
Мечтала! Но…
— Смеешься? Не слышал, какой скандал разразился после моего дня рождения? Все родители так испугались, что я повлияю своим неправильным мышлением на их отпрысков, что написали петицию главе. Я не могла поставить папу перед нелегким выбором и ушла сама.
Я знала, что папа бы отстоял меня, не дал в обиду. Мне самой было непонятно, как после такого события работать с детьми и отвечать на вопросы типа «Истинные пары — вранье?» или «Настя, а ты правда предательница?», а еще лучше — «Папа с мамой говорят, что ты слишком маленькая, чтобы нас воспитывать».
Все эти копья, принесенные из семей моих воспитанников, были воткнуты в меня с детской непосредственностью.