Обнимая ветер - стр. 14
Но реальность была жестока: Гранта Хиггинса никогда не будет на балу, и танцевать Эмма будет с другим, не дай боги, ещё с каким-нибудь рыжим, лысым или – хуже – бородатым и потным. И голос у того везунчика будет не бархатный, а тоненький и писклявый или хриплый и грубый. От таких мыслей по телу Эммы побежали мурашки.
В этот момент в дверь постучали.
– Входи, Марта! – крикнула девушка, вновь поднимаясь с постели.
Дверь отворилась почти неслышно, и в комнату проскользнула невысокого роста служанка, круглая, как колобок, и добродушная на вид. Увидев юную баронессу на кровати в одной рубашке и с босыми ногами, она растерянно развела руками и запричитала:
– Да что же это такое делается?! Вы обещали мне, чай, час назад быть готовой к завтраку. Барон и баронесса вас давно ожидают, изволили выпить уже весь кофе и очень недовольны.
– Марта, – девушка звонко расхохоталась и сладко потянулась, – эта книга, что ты дала мне на ночь, не хочет меня отпускать. Как бы мне хотелось оказаться на месте той принцессы и обрести такого же принца, что будет любить меня и будет готов ради меня на всё. Даже прыгнуть в пасть ко льву или сразиться с монстром, или найти сокровище, а потом всё золото бросить к моим ногам...
– Вы замечтались, – проворчала служанка, приблизившись к Эмме с платьем цвета безмятежного голубого неба и гребёнкой в руках.
– Как матушка? До сих пор возмущена, что приглашения могут не поспеть ко всем женишкам вовремя? Как же я так проглядела и забыла запереть шкатулку?! Глядишь, матушка до самого бала так и не узнала бы, что приглашения не отправлены.
– Ваш поступок нельзя назвать подобающим для юной леди, – корила Эмму Марта. – Баронесса была вне себя, когда тайна раскрылась.
– Опять досталось отцу? – оправляя кружева на рукавах, спросила Эмма.
– Именно. Баронесса очень ругалась. Плюнула на все фамильные портреты, что висят в Хрустальном зале. Не раз повторяла, что характером вы пошли в отца. Наклоните-ка голову. Волосы из-под ободка выбились – зачесать надо.
Когда с непослушными прядями было закончено, Эмма покружилась, любуясь на себя в зеркало. Любая юная девушка, благородная или нет, позавидовала бы сейчас её чистой красоте и лёгкости. Воздушная, Эмма была нежна, как первый весенний цветок, и этим прекрасна.
– Матушка вечно бурчит и недовольна мной. Чашку разобью – в отца пошла; оборку на платье порву – и у отца камзол в дырах; верхом на лошади без дамского седла – так кузина отца так же на выездах на пикник позорилась. А почему я должна следовать правилам, если моя мать тоже себе в угоду те правила нарушает?