Обнажённые души - стр. 7
В какой момент навстречу Саше выскочил ротвейлер цвета махагон, она не успела понять. Пёс, громко лая, бросился к ней, едва не сшиб с ног, и у нее в буквальном смысле сердце юркнуло в пятки. Этот монстр был чуть не с неё ростом, и своей тяжестью килограмм в пятьдесят мощно припечатал плюхнувшуюся Саню к земле. Она боялась шелохнуться, чтобы не спровоцировать животное на агрессию, а ротвейлер по-хозяйски обнюхивал её, удерживая передними лапами за плечи. Собак она ненавидела, как-то в юности Сашку покусала бродячая шавка, с тех пор она на дух их не переносила.
Набрав в легкие воздуха, и намереваясь позвать кого-нибудь на помощь, девушка услышала пронзительный свист, и с облегчением выдохнула. Пёс мгновенно сполз с нее, и помчался на зов хозяина. Саша села, с неудовольствием чувствуя, как мелко дрожали руки. Волосы упали на лицо, в них запутались колючие обломки камушков, а мужчина, метнувшись в её сторону, присел на корточки и с тревогой спросил:
— Вы в порядке? Он Вас не покалечил?
— Д-да… — голос напоминал вязкое желе, Санька откашлялась, — то есть, нет. Просто сильно напугал.
— Простите, ради Бога. — в его тоне проскользнули снисходительные нотки, — Бумер не нападает на прекрасных дам, наверное, он хотел познакомиться.
Саша откинула спутанные пряди на спину, невольно прыснув со смеху от такого нелепого объяснения. В ушах еще гудело от дикого напряжения, но в груди уже не так болезненно екало, и она бросила опасливый взгляд на ротвейлера с забавной кличкой. Он сидел чуть поодаль, высунув язык, и обводил умными глазами вокруг. Открыв, было, рот, чтобы ответить его хозяину в столь же шутливой форме, Сашка повернулась к мужчине, и обомлела.
Глупо было бы сказать, что Фил не изменился. Перед нею был он, всё тот же Славка, чертовски симпатичный, но его глаза напоминали айсберг. Она не помнила каждую черточку его сурового лица, как пишут в карманных, банальных любовных романах, которыми зачитывалась Юлька, время стерло чёткость воспоминаний, но…
Память коварно подбросила, как поздно ночью, заботливо укутав её одеялом, Слава гасил торшер у изголовья кровати, и нежно целовал в лоб, прежде чем лечь рядом; утром непременно Сашку ждала чашка ароматного черного кофе, по возвращении из университета — цветы. Пусть квартирка, которую снимал Фил, была однокомнатной, а из обстановки лишь самое необходимое, и дорогие подарки он Саше не дарил, но там они были счастливы.
До бесстыдства счастливы, по-настоящему… До того злополучного дня, когда на пороге появился её отец.
— У тебя кровь. Бумер тебя укусил? Чего ты так на меня уставилась, мать твою?! У меня рога, что ли, выросли?