Обнажая запреты - стр. 8

– Вот я дурак. Поздравить поздравил, а подарок не подарил, – неожиданно меняет он тему.

Я растерянно пожимаю плечами, нервно теребя пальцами прядь волос. Если бы брат рассчитал с выпивкой, то Даня и не поздравил бы. Цена моего самого сказочного праздника – ящик шампанского, которое Север согласился докупить и привести на турбазу по просьбе друга.

– Я хочу, чтобы он всегда был при тебе, – шепчет Дан, перехватывая мою руку, а второй отстёгивая браслет из чёрной кожи со своего запястья. – Букетов и духов тебе за жизнь и без меня надарят, а это пусть будет оберегом от всего плохого.

– Спасибо, – сглатываю солёный ком, неверяще поглаживая платиновую вставку с его именем.

– Вспоминай меня добром, малая, – тихо просит он.

Я еле слышно выдыхаю и отвожу взгляд, собираясь с мыслями.

Вот что ему ответить?

Я буду носить его до самой смерти?

Снова как-то по-детски.

Ещё раз поблагодарить?

Сухо. Тем более что всех чувств не отразит. Северный его носит не один год. Значит, дорожит. Ещё и просьба... Это ж как своего ангела-хранителя передать.

Но Дан не даёт что-либо сказать. Просто закрывает рот жёстким поцелуем, требовательно подминая под себя...

6. Се ля ви, милая

Дан

Рано или поздно это должно было случиться.

В череде кутежей и беспорядочных связей свершилось. Я всё-таки спятил.

Ну какой идиот будет смотреть на спящую девочку – а Нюта даже став женщиной, спит по-детски сложив ладони под щёку – и чувствовать, что всё сделал правильно? Только отмороженный отморозок Север.

У меня ж всего три родных человека – мать и два закадычных друга. Всё. Никого больше. Сегодня я захотел сестру Королёва. Следующая на очереди кто, девушка Лиса? Один чёрт дно уже пробито. Благо та мне влёт мозги вправит, с вертушки. А Анька просто беззащитная. Наивная она до жути. Вот про любовь даже задвинула, фантазёрка.

И верит же! По глазам видно, что свято верит, будто существует оно, что-то выше банальных потребностей. Простодушный ребёнок. Скоротечно всё. И её увлечение мной тоже ненадолго. Просто мелкая ещё, жизни под колпаком заботы братской совсем не нюхала, вот и дурит. А знала б меня получше, сама бы взашей прогнала, осыпая проклятиями. Кому я в этой жизни кроме матери нужен?

Я должен был остановиться.

Должен был сдержаться. Но не стал. Теперь пропускаю меж пальцев душистые волосы и даже толком устыдиться сделанного не получается. Ни о чём не жалею. Мудак потому что.

Пряди тёмно-медового цвета на ощупь тонкие и лёгкие, будто паутина окружают точёные скулы с причудливой россыпью мелких родинок. Слишком она манящая в своей ранимости, с этими узкими ладонями, тонкими пальцами и просвечивающими через кожу венами. Хрупкость, которую хочется оберегать, но в моей жизни на это не хватит ни времени, ни мотивации. Се ля ви, милая, как сказал бы Стас.