Обманувший дьявола - стр. 38
– Так, может, она убежать хотела? – предположил Андрей.
– Вряд ли. Куда убежит баба от властей? Послали бы полицию за ней. Нашли бы. Поймали. В сорочке и босой по снегу много не побегаешь. В общем, вмиг остались двое ребятишек круглыми сиротами.
– Их дети?
– Да. Девочку звали Люба. А мальчика – Ваня. Вот этот Ваня был моим прадедом.
– Так увез их барин?
– Увез. А куда их было девать? Определил в семью. Тоже крепостных. А те их и прозвали Холоповыми. Потому что сами-то они испокон веков в рабстве были. А эти сами на себя ярмо надели. Хотя, конечно, в чем была вина детей? Отец им такой достался.
– Но вы-то с бабушкой из Курской области…
– Ваня потом вернулся в родные места. Крепостное право уже отменили. Так что он был волен ехать, куда пожелает.
– И он поехал назад?
– Да. Не знаю почему. Собственно говоря, его там никто не ждал. Дом их давно обветшал. Родственников не было. Потому что жили они особняком.
– Бабушка, – Андрей смутно уловил в рассказе старушки логическую нестыковку, – а сколько Ване этому, прадеду твоему было, когда все это произошло?
– Как я сейчас понимаю, года четыре. Да Любка была на год или два его старше.
– Так откуда ж тогда вся эта история известна в таких подробностях? Если мать детей, ты говоришь, покончила с собой. А отец пропал. Неужели такие маленькие дети могли что-то запомнить, чтобы рассказать потом своим детям?
– Не знаю, вряд ли, – согласилась баба Валя. – Но я помню, что вроде отцу моему кто-то все это рассказывал. И не его отец, мой дед. Тот рано умер. Я его не знала. А отец мой, я тебе говорила, заинтересовался историей семьи уже незадолго до войны и своей гибели. Он как-то поехал в Курск по делам и вернулся сам не свой. Какой-то взвинченный. На него это было не похоже. Но ничего не сказал тогда. Потом еще пару раз ездил в город. Говорил, что кое-что хочет выяснить о семье. О ее истории. Мол, ему интересно самому. И вот затем уже он как-то мне рассказал то, что я тебе сейчас передала. Как запомнила, конечно. Может, он что-то еще мне говорил. Но уж много лет прошло. Пару раз заводил он со мной этот разговор.
– О Прове?
– Да. Говорил, что вот, мол, откуда у нас вся жизнь наперекосяк пошла. И что ему нужно все разъяснить. Потому что он сам не понимает. А вот чего он не понимал, я не помню. Возможно, он и не говорил ничего об этом. Но у меня такое впечатление, что он встретил кого-то в Курске, кто знал эту историю. Точно он от очевидца ее слышал. Хотя такого быть не могло. Ведь все в пятидесятые годы девятнадцатого века произошло. Почти сто лет уже тогда прошло. Вот, насколько я понимаю, он к этому человеку и ездил. А потом отца не стало.