Обманувший дьявола - стр. 19
– Усталость – лучший друг умалишенных, – грустно подумал Андрей, удивившись афористичности собственных мыслей.
Больше всего на свете ему хотелось сейчас остаться на диване. И так, не расстилая постель и не раздеваясь, проспать до утра. Но Юлька ни за что не позволила бы ему этого. Она теребила его и, видя, что он никак не хочет окончательно просыпаться, гнала умываться и ужинать.
В кухне, куда Андрей прошел из ванной, горела только лампа, подвешенная прямо над обеденным столом. По неизвестной причине Юлька выключила верхний свет. И ветви деревьев за окном, раскачивающиеся под сильным ветром, наполнили полутемную комнату причудливыми тенями. Они копошились и мельтешили, как пассажиры на привокзальном перроне перед отправкой поезда. В углах поселились причудливые создания, которые корчились в предсмертных муках.
По спине Андрея поползли предательские мурашки. Учитывая сегодняшние перипетии, он предпочел бы ужинать при включенной люстре, но боялся разозлить подругу. Юлька щебетала что-то о невыносимой осенней погоде и покупке новых штор. О том, как к ней прицепился сегодня в магазине какой-то не то пьяный, не то просто дурачок. Андрей почти не слушал ее. Он старательно распиливал ножом закопченные лепешки (Юлька явно пережарила мясо), лежащие в его тарелке, и отправлял в рот кусочек за кусочком. Тошнота его вновь усилилась. И время от времени ему приходилось хмыкать. Как будто от Юлькиных рассказов. На самом деле – чтобы скрыть рвотный рефлекс, завуалировать его то ли смешком, то ли покашливанием. Неожиданно в бесконечной болтовне подружки его полоснуло слово «Пров»!
– Что, какой Пров? – почти вскрикнул он.
– Пров? – осеклась Юлька. – Я не говорила «Пров». Я говорила, что желала ему ПРОВалиться куда-нибудь сквозь землю.
Она растерялась и недоуменно глядела на Андрея. Внезапно она поняла, что он совсем ее не слушает. И вид у нее при этом был настолько несчастный, что Андрею стало неловко.
– Прости, – буркнул он, давясь горелым мясом, – я задумался. Тяжелый день. Так о чем ты говорила?
Юлька стряхнула с себя минутное оцепенение и радостно продолжила свой рассказ. Наверное, она хотела порадовать его, развеселить, поддержать. Андрей понимал это. Но ничего не мог поделать с чувством тревоги, которое вновь охватило его и не проходило. Юлька показывала, как она продиралась сквозь толпу в универмаге, стараясь избавиться от назойливого ухажера. При этом она размахивала руками. И тени по углам, уже от ее рук, корчились под изощренными пытками. Они сгибались вдвое, выворачивались наизнанку, ползли и извивались.