Обманщик и его маскарад - стр. 29

– Целесообразным?

– Да. Одиннадцать миллиардов и двести миллионов долларов могут поразить любого обывателя, но не практичного филантропа. Что это такое, как не восемьсот миллионов за четырнадцать лет? А восемьсот миллионов, – что это такое, в среднем, как не один маленький доллар для каждого жителя нашей планеты? И кто, пусть даже турок или даяк, откажется пожертвовать один маленький доллар ради священной благой цели? Восемьсот миллионов? Это больше, чем человечество тратит в год не только для утоления своего тщеславия, но и ради своих несчастий. Только подумайте о войне, этой кровавой расточительнице. Неужели человечество может быть настолько тупым и злонамеренным, что при виде такой грандиозной возможности люди не изменят свои нравы и пожертвуют свои излишки и излишества ради того, чтобы мир стал благословенным, а не проклятым местом? Восемьсот миллионов! Людям не нужно зарабатывать эти деньги, они уже имеют их; людям остается только направить их во благо, а не на зло. И это не потребует никакого самопожертвования. Фактически, в своей массе они не обеднеют ни на фартинг, но несомненно, станут более довольными и счастливыми. Разве не понятно? Вы должны признать, что человечество в целом не состоит из безумцев, а мой проект имеет практическое применение. Кто, кроме безумца, не предпочтет творить добро вместо зла, если ясно, что и то, и другое возвращается к своему творцу?[41]

– Ваша линия рассуждений выглядит достаточно разумной, – сказал добрый джентльмен, поправив золотые пуговицы на рукавах сюртука. – Но со всем человечеством так не получится.

– В таком случае, люди неразумные существа, если они не хотят внимать гласу рассудка.

– Дело не в том. Кстати, судя по манере, в которой вы упомянули о численности населения, складывается впечатление, что согласно вашему всемирному плану нищий и набоб должны в равной мере вносить свой вклад в искоренение нищеты, а язычник должен усердствовать в искоренении язычества и обращении в истинную веру, чем любой христианин. Как это понимать?

– Прошу прощения, но это какой-то софизм. Никому филантропу не нравится, когда его слова превращают в шутку.

– Что ж, тогда я больше не буду шутить. Но в конце концов, насколько я понимаю ваш проект, в нем нет ничего особенно нового, кроме увеличения средств.

– Увеличения и энергичности. Например, я собираюсь кардинально реформировать благотворительные миссии и стимулировать их деятельность в духе Уолл-стрит.

– В духе Уолл-стрит?

– Вот именно. Надо признать, что ради достижения определенных духовных целей бывает необходимо пользоваться прагматическими средствами. Примеры прагматичной политики в мировых проектах не должны сталкиваться с пренебрежением духовных прожектеров. Иными словами, обращение язычников, – там, где это зависит от человеческих усилий, – в рамках мировой благотворительности нужно перевести на контрактную основу. Столько-то средств на обращение индусов, столько-то – на язычников Борнео, столько-то на Африку. Конкуренция послужит здоровым стимулом. Не будет никакой апатии или монополии. У нас не должно быть ни одной благотворительной миссии или общества, о котором клеветники могли бы с минимальным основанием утверждать, что такое-то учреждение выродилось из-за бюрократии и превратилось в нечто вроде таможни. Но главным архимедовым рычагом