Обман - стр. 24
Рейчел приподняла юбку над коленями, чтобы было легче крутить педали и чтобы легкая прозрачная материя не попала в промасленную цепь. Одеваясь сегодня утром, она уже знала, что поедет к Сале Малик, и поэтому постаралась подобрать одежду для дальней вечерней поездки на велосипеде. Но юбку она выбрала такой длины, которая выставляла напоказ то, чем она гордилась и могла продемонстрировать, – свои лодыжки; ведь Рейчел была молодой женщиной и уже осознала тот факт, что в мастерской Творца ее внешности было уделено слишком мало внимания, а поэтому ей необходимо подчеркивать то привлекательное, что у нее есть. Поэтому она обычно носила такие юбки и такую обувь, которые подчеркивали красоту ее лодыжек, надеясь, что беглые взгляды, бросаемые на нее, не задержатся на неправильных чертах некрасивого лица.
В свои двадцать лет Рейчел вдоволь наслушалась оскорбительных слов, произнесенных в ее адрес: кувалда, квашня, задница – и, как правило, эти обидные словеса сочетались с определением гнусная. Ее могли обозвать коровой, кобылой и свиноматкой – тут все зависело от склонностей и вкусов обзывающих. Еще в школьные годы, будучи постоянной мишенью бесконечных насмешек и издевательств, Рейчел поняла, что людям, подобным ей, жизнь предоставляет три четких способа реагирования: плакать, спасаться бегством или научиться давать отпор. Она выбрала последнее, и то, что она никому не спускала обид, и расположило к ней Сале Малик, которая стала ее подругой.
Лучшей подругой, думала Рейчел. И в радости и в горе. Ничто не омрачало их радости с той поры, когда им было по девять лет. А вот в последние два месяца им пришлось столкнуться с горем. Но все должно скоро измениться, и в этом Рейчел была более чем уверена.
Вихляя из стороны в сторону, она преодолела крутой подъем на Черч-роуд, миновала погост перед церковью Святого Иоанна; поникшие от жары головки растущих на могилах цветов смотрели вниз, в землю. Дорога, обогнув по дуге железнодорожный вокзал, стены которого покрывала глубоко въевшаяся грязь, круто шла на подъем; поднявшись на него, Рейчел увидела перед собой более обустроенный район с холмистыми газонами и улицами, окаймленными кустами. Эта часть города называлась районом Авеню. Семья Сале Малик жила в доме на Второй авеню в пяти минутах ходьбы от Гринсворда, большого, поросшего густой травой газона, по обеим сторонам которого стояли, возвышаясь над морем, два ряда небольших прибрежных домиков.
Семейство Малик обитало в одном из наиболее респектабельных домов, окруженном широкими газонами, на которых росли деревья, в том числе и несколько раскидистых груш, под которыми Рейчел и Сале поверяли друг другу свои детские тайны. Дом выглядел типично английским: деревянно-кирпичный, крытый черепицей, с ромбовидными стеклами в рамах в стиле позапрошлого века. На сделанной под старину входной двери красовались поперечные железные стяжки; многочисленные каминные трубы были точь-в-точь как на Хэмптон-Корте