Обман - стр. 9

Это был мальчик. Наш сын. Мы даже имя ему придумали. Рустам.
Не выдержав, я завыла от боли.
Не в силах больше вести машину, съехала с дороги. Отъехав, остановилась где-то в поле и вышла из машины.
Как же больно! Из горла вырвался отчаянный крик. Упав на колени, я кричала и кричала от безысходности, отчаяния, боли.
Мне казалось, что кричала моя душа, выплёскивая всю свою боль.
– Не прощу…, – прохрипела я, падая на землю. – Не прощу! Никого!

Сжавшись в комок, я сидела на земле, пытаясь прийти в себя.
– Не прощу. Никогда не прощу! – пообещала сама себе.
Слёз больше не было. Была пустота.
Встала и, пошатываясь, дошла до машины.
– Давай, Лилечка! Надо жить! Жить, чтобы увидеть, как им прилетит бумерангом. Уйдёшь, как пришла, – я нервно рассмеялась. – Мы ещё посмотрим. Кто куда уйдёт.
Взяв телефон, увидела более тридцати пропущенных звонков.
– Катюша…, – прохрипела я в трубку.
– Лиля? Что с тобой? Я звонила. Ты где? – она взволнованно затараторила беспокоясь.
– Я… все плохо, Катя. Очень.
– Я приеду! Прямо сейчас. Ты доехала до бабушки?
– Нет ещё, еду. Кать… ты же помнишь про адвоката? Мне нужен самый лучший.
– Да, да. Нашла я тебе самого сильного адвоката. Она та ещё акула! Монстр просто. Всё, еду я. Встретимся у бабушки и поговорим.
– Спасибо, Катюш. Я тоже сейчас там буду.
Закончив с ней разговор, отключила телефон. Среди пропущенных были звонки и от Тимура, и от дочери. Нет. Не хотелось ни с кем разговаривать. Я не готова никого прощать.

4. Глава 4 Растерянность

Когда я все-таки доехала до дома, Катюша уже была там.
– Ну, ты что? – воскликнула она, но, пригляделась и подскочила, обнимая. – Боже, Лиля! Пойдём в дом. Тётя Лена уже всё приготовила для нас.
Пока Катя суетилась, проверяя запасы и накрывая на стол, я тихо сидела, забравшись с ногами в старое кресло.
– Рассказывай, – она поставила передо мной бокал с вином и нарезку с сыром.
Горько усмехнувшись, я рассказала всё, что произошло в Запрудном, а потом включила ей видео.
– Пизд@ц!... – Катя не выбирала выражения, но в данном случае я была с ней согласна. – Ты знаешь, мне кажется, она кукухой поехала, твоя Фандусовна. А Тимур? В голове просто не укладывается!
– И у меня не укладывается, – прошептала я.
Катя бросила на меня быстрый взгляд и долила вина.
– Зарина?
– Не надо…, – я выставила вперёд ладонь. – Я не могу об этом.
Говорить о предательстве дочери было очень больно. Я пока не готова это обсуждать ни с кем. Даже сама с собой. Может, потом. Когда-нибудь потом.
Катя кивнула, и добавила:
– Вот так Лена… Слушай, а ребёнок-то чей?