Обет молчания - стр. 57
В ту же секунду египтолог услышала стук в дверь.
– Chi e'? – крикнула женщина недовольным голосом. – Non sono ancora pronta[22].
– Можно войти? – услышала она голос бывшей подруги. – Я не отвлекаю тебя? Я буквально на минуту.
Обернувшись, Грейс увидела стоящую в дверях Мадлен.
– Мэд? Ты? – не в силах скрыть изумления, спросила Эванс, но, взяв себя в руки, уже пренебрежительным тоном продолжила: – Чего ты тут забыла? Ну заходи, раз пришла. Правда, времени у меня совсем немного. Через четверть часа приедет такси, а я еще не успела собраться.
– Наш разговор не займет много времени, – усаживаясь в кресло, успокоила ее археолог. – Я задам тебе пару вопросов и уйду.
– Что ж, – хмыкнула бывшая подруга и продолжила сборы. – Валяй!
– Во-первых, вот, возьми. Это письмо твоего брата и его заметки. Думаю, ты хотела бы сохранить их. Я прочла его записку и глянула на фото, хоть ничего и не разобрала на них. О чем идет речь? О каком великом открытии говорит Гарри?
– А какая уже разница? – окрысилась бывшая подруга. – Спрашиваешь из чистого любопытства или из вежливости? Что… захотелось-таки погреться в лучах славы?
– Ни то, ни другое, ни третье.
– Тогда зачем тебе это знать? Теперь это моя проблема. А мои проблемы тебя не касаются.
– Хорошо, как скажешь, – поднимаясь из скрипучего кресла, произнесла молодая женщина. – Больше не пристаю. Не хочешь рассказывать, не надо. Прощай! Хорошей дороги!.. Была рада повидаться.
Стоя в дверях, Мэд замешкалась.
– Мне очень жаль Гарри, – негромко проговорила она. – Он был искателем приключений и бродягой, и я не разделяла его взглядов, но тем не менее Гарри всегда нравился мне. У него была добрая душа ребенка, хотя и немного избалованного.
Сказав это, археолог хотела уже закрыть за собой дверь, и тут внезапно услышала за спиной всхлипы. Остановившись как вкопанная, Мадлен оглянулась и ошеломленно уставилась на бывшую подругу.
Та сидела на кровати и, закрыв лицо руками, тихо плакала.
– Гресси! – вскричала потрясенная до глубины души молодая женщина.
Она подскочила к бывшей подруге и, присев с ней рядом, по-отечески обняла. Та доверчиво прижалась к ней и залилась горькими слезами.
– Ну… ну… тише, дорогая, тише, – нежно гладя ее по голове, повторяла Мэд, стараясь успокоить сокурсницу. – Все будет хорошо. Все непременно будет хорошо. Иначе и быть не может. Верь! Ты сильная, ты со всем справишься!
– Синьора, вам пора ехать. Такси уже ждет внизу, – услышали женщины голос портье.
Грейс подняла заплаканное лицо и устремила на него непонимающий взгляд.
– Она никуда не едет, – ответила за нее Мадлен. – Синьора остается.