Обещания богов - стр. 87
[68]. Но имен он вспомнить не мог. Их столько было…
Вилли крикнул ему, перекрывая шум:
– Оторвись за мое здоровье!
В это мгновение гитлерюгендцы на сцене затянули «It Don’t Mean a Thing If It Ain’t Got That Swing»[69] вопреки всему, что дозволялось играть в эти времена в Берлине. Учитывая послеполуденный «Tar Paper Stomp», сегодняшний день прошел у Симона под знаком джаза.
И тут же денди в костюмах, дамы с мускулистыми икрами, моряки с отложными матросскими воротниками и красными помпонами, двуполые существа с выщипанными бровями и черной помадой образовали между столами крошечный танцпол, двигаясь в такт. Радостные выкрики смешивались с пронзительными звуками саксофона.
Симон достаточно давно захаживал в подобные места, чтобы различить несколько сложившихся каст: «коридорные», которые тусовались компанией в барах гостиниц, снимая клиентов, bad boys[70], одетые в кричащие цвета, с карманами, набитыми афродизиаками, «дикие мальчишки» без гроша и крыши над головой, слонявшиеся вокруг Музея анатомии недалеко от Липовой аллеи, которых можно было поиметь за несколько сигарет…
Он незаметно ускользнул, направляясь к лестнице, ведущей к туалетам, и двигаясь против течения: посетители сомкнутыми рядами устремлялись к танцполу.
Беккер не поскупился на обстановку. Он соединил отдельные элементы типичных кабаре двадцатых годов и попытался добиться гармоничного сочетания этих фрагментов чистого китча. Ярко освещенные синими или фиолетовыми прожекторами стены, усеянные блестками, напоминали Млечный Путь, за мавританскими балконами скрывались отдельные кабинеты, над столиками нависали купола или минареты из искусственного мрамора, по всему залу стояли расшитые золотом банкетки и лежали горы подушек. «Нахтигаль» желал выглядеть мавританским, или турецким, или арабским – в любом случае сладострастным и экзотическим…
Симон спустился в подвал. Опасная зона для красивых мальчиков. По обеим сторонам затянутого алым атласом коридора шли едва освещенные комнаты с альковами, матрасами и переплетенными телами мужчин…
– Ты-то что здесь делаешь? – рыкнул голос, в то время как горилья лапа прижала его к стене.
Симону потребовалась какая-то секунда, чтобы узнать гауптштурмфюрера Франца Бивена собственной персоной. Гигант сменил мундир с рунами СС на великолепно сшитый черный переливчатый смокинг, явно уведенный у какого-то еврея. Он также соорудил себе прическу с позолоченными кончиками волос и светлой прядью, на укладку которой ушли тонны бриолина.
– Отвечай! – прорычал ярмарочный геракл, вздымая кулак.