Оберег воплощения - стр. 2

– Это и есть камера получше. Показать, где содержим остальных? – недовольно отозвался мужчина с факелом в руке – глава городской стражи. Его я тоже прекрасно знал, правда, именно из-за того, что никогда не слушал его подчинённых. Распахнув дверь, он так и стоял, позвякивая ключами, словно специально действуя мне на нервы. – Как видите, жив. Бумаги давайте.

Когда глаза привыкли к свету, я опустил ладонь и успел увидеть, как пилат грубо вручил мужику свиток, принял у него факел и вставил в металлическое кольцо на стене.

– На, подавись ими, – от его голоса так и веяло презрением.

Ищейки и городская стража никогда не любили друг друга, как и те, кто ими руководил. Мы стояли на шаг выше и, честно признаться, часто пользовались этим в своих интересах, а не как полагалось, в интересах церкви.

– Он ваш, – недовольно махнул рукой глава стражи и вручил пилату небольшой ключ. Окинув меня злым взглядом, он развернулся и пошёл прочь. Теперь я остался со своим прямым начальством один на один.

– Встань, Прай, – привычно скомандовал пилат. Он смотрел сверху вниз, но лицо оставалось в тени. Факел располагался сзади него и освещал больше спину и часть коридора.

У меня был выбор: безоговорочно исполнить приказ, как полагалось исходя из служебного положения каждого из нас, или проигнорировать, учитывая, как долго я здесь торчал, без каких-либо известий о своей судьбе. Изображать обиду на пилата, лично явившегося за мной, не стоило, но и подчиняться не хотелось.

– Я думал, что исключён из рядов ищеек после… – аккуратно заговорил я. Из-за сухости в горле голос раздался с хрипотцой и звучал слишком тихо и неуверенно, но сейчас мне это только на руку.

– После хладнокровного убийства предполагаемого воплощения божества? Да, следовало бы с тобой так поступить, – перебил пилат.

Разглядывая его лицо, покрытое мелкими, едва заметными старыми шрамами и казавшиеся чёрными из-за падающей тени глаза, я только сейчас понял, что он мог прийти сюда вовсе не за тем, чтобы вытащить меня из камеры. Мужчина мог явиться, чтобы лично и без свидетелей исполнить вынесенный смертный приговор. Не годится вешать ищейку церкви на глазах у толпы, это может пошатнуть авторитет всех, кто имеет к нам отношение.

– Это был несчастный случай, – соврал я.

Перед глазами невольно предстал момент, когда шея человека, в смерти которого меня обвиняли, хрустнула, и его тело обмякло.

– Несчастный случай, – с явным недоверием и насмешкой повторил пилат.

– Он упал с лошади и свернул себе шею. С каждым может случиться, – эти слова я постоянно твердил на допросе, прежде чем оказался здесь. Не следовало менять легенду.