Оберег богини Тарэн - стр. 31

─ Да, теперь можно идти на доклад к Кондратию! ─ подумал Белава, идя домой.

Утром, накормив Белаву, бабуля вдруг осмотрела то, как он оделся.

─ Это что за одёжа на тебе? ─ она пальцем показала на кафтан. ─ Почему он красный? Ты на праздник собрался? И это, когда Кондратий узнает, что у него действительно украдено мясо двух коров, а его конкурент это сделал. Думаешь, ему будет весело? А ведь он подумает, что это тебе весело!

─ Да, не думал я ничего такого! ─ возмутился Белава. ─ Если хочешь, я его заменю на зелёный!

─ Ты, думаешь, он на этом твою разыскную работу закончит? ─ усмехнулась она. ─ И не думай! Скорей всего пошлёт вдогонку за Авдеем. А потому снимай свою белую сорочку и одевай серый кафтан! Да сорочку одень из льна попроще, ведь спать на земле придётся. И пояс недень проще, не шёлковый. Штаны одел хорошие, тёмные, а вот шёлковые порты придётся снять: ещё подумает: «Куда это ты вырядился? Не к бабе ли?»

Белава от такой придирчивости начал злиться и даже хотел что-то сказать нехорошее, но вовремя одумался: ведь бабуля просто беспокоилась о нём. И быстро переоделся.

─ Ну, вот это совсем другое дело! ─ произнесла она, осмотрев его новую одежду. ─ В такой и на коне можно ехать!

Когда Кондратий узнал результаты исследования Белавы, то он пришёл в такое состояние негодования, что чуть не разбил кулаком столешницу. Хотел своё зло перенести на Белаву, да не нашёл ничего, за что можно было зацепиться. Вместо этого рявкнул. ─ Чё стоишь, валандай3? Бери коня и догоняй Авдея!

Белава, ожидавший этого, спокойно повернулся, и пошёл на выход. На конюшне взял коня, нашёл седло и всё, что понадобится ему в дороге.

Через шесть часов он на ходу перекусил тем, что снабдила его в дорогу любимая бабуся, сложив это всё в рюкзак, который носил он за спиной, а ещё через шесть часов он оказался возле брода через реку Великая Ворона с указателем «Телегино», направленным на другую сторону реки.

Перекусив, он, вскочив на коня, уже собрался скакать до Золотарёвского городища, как вдруг услышал сдавленное. ─ По – мо – ги – те! По – мо – ги – те!

И не стал бы вмешиваться, да голос оказался женский. Повернув коня в сторону брода, он поскакал туда, откуда доносились эти просьбы, ругая себя последними словами за то, что нарушил своё правило «Не вмешиваться в такие переделки».

Мужчину, которой положил отчаянно сопротивляющуюся женщину на землю, и начавший раздевать её, он увидел не сразу. Направив коня в его сторону, он подъехал и на скаку, высвободив из стремени свою правую ногу, со всей силы ударил ей в челюсть насильнику. Тот охнул и упал. Но и сам Белава не удержался в седле: уж слишком сильным был замах!