Оазис человечности - стр. 43
– Светлого дня, добрая матрона! – бодро отозвался знакомый голос.
Обернувшись, она увидела Марка Клесия, которого знала не первый год и поддерживала с ним искренние дружеские отношения.
– И тебе, мастер чистого слова, желаю того же!
Марк приветственно улыбнулся. Он был моложе ее на пятнадцать лет и в свои двадцать девять успел прославиться в своем городе как поэт, владеющий тонким и изысканным словом. Поэзия стала делом его души: подмечать самые разнообразные оттенки прекрасного во всем, искать очарование там, где другие находят лишь обыденность, разукрасить новыми красками то, что давно потеряло свой цвет и поблекло. В своем роде он был вольным художником. Он знал свое дело. Марк хотел этим заниматься – и занимался: в этом заключалась вся жизнь для него. Однажды, когда начинающий поэт выступал на портике перед гражданами своего города, теми, кто любил поэзию, его посетила муза, подарившая новую жизнь. Он увидел женщину, и она поразила его тем сиянием доброты, которое исходило от нее, как лучи от солнца. Она сказала ему: «Любовь превыше всего, мой мальчик! Ты сможешь донести это до людей в своих стихах!». Так он познакомился с Пристиллой Татий, которая изменила его судьбу. Это было почти десять лет назад.
– В это время здесь тихо и красиво, поэтому-то я здесь обычно и уединяюсь – чувствую себя свободной, мой друг. Как ни прискорбно, среди людей не найти того, что так явственно ощущаешь здесь. Это не дает мне покоя по ночам. Я разуверилась в людях. Но не в Добре.
Она глядела на него, получая огромное наслаждение, как на родного сына: теплым ласковым взором, полным доброты и смирения. Но Марк уловил еще что-то.
– Вы разуверились в людях? Неужели это могло случиться?
– Сколько ночей я боялась признаться даже себе в этом! Сколько ночей я провела, стараясь понять причины того, что происходит сейчас! Почему люди ведут такую жизнь, позабыв о нравах тех, кто в былые времена тело и душу отдавал за свободу. И что от этого осталось?
– Я не верю, что слышу подобные слова от вас! Вы всегда служили для меня образцом, надежным эталоном доброжелательности! Ваша добродетель…, – молодой поэт был взволнован: впервые он слышал подобные речи от давно знакомой ему женщины, в которой никогда не сомневался, которая вывела его в свет, дала возможность жить поэзией, не беспокоясь о деньгах – это всегда было его мечтой. И он жил и творил. Плодотворно и неповторимо, стараясь посеять ростки любви и добра в сердцах людей.
Немного помолчав, глядя на ветви лавра, росшего прямо перед самой верандой, Пристилла негромко произнесла: