Оазис человечности - стр. 32
Каждый шаг отдавался в помещении гулким эхом, как будто капля в полном молчании падает с высоты человеческого роста на пол в стакан холодной воды и нарушает гармонию тишины, принося самобытную жизнь – жизнь движения.
Внутри было едва-едва видно, так как, по замыслу архитекторов, помещение освещалось искусственно. По крайней мере, так могло быть раньше: все необходимое было заготовлено: свечи, диковинные канделябры. Алтарь в середине, уготованный для жертвоприношений, и рядом стоящая урна, предназначенная для даров богам (чтобы молитвы просящих быстрей достигли их ушей), выглядели сейчас дико и гротескно. Но девушка прошла спокойно, как уверенно катит свои волны широкое море, – такую выдержанность и твердость характера в подобных условиях могла выказывать только по-настоящему самоотверженная и чистая натура, что ставит благо другого человека выше своего.
Добравшись до портика, девушка опустилась на колени и по памяти начала отсчитывать ладошкой расстояние от колонны, выбранной явно не случайно. В некоторых местах приходилось менять направление, в итоге, отойдя от колоннады шагов на пять-шесть, девушка замерла и положила обе руки на мозаичную плитку. После нескольких безуспешных попыток расшатать, ее удалось подцепить ногтями с краю и отодвинуть вбок – обладательница хрупкой фигуры была в превосходной форме. Под плиткой оказался металлический рычаг: углубленный в пол, наружу он выдавался лишь стальной рукоятью. Порывистый перевод его в горизонтальной прорези – и какой-то скрытый механизм запущен. Что-то застучало, задергало, а потом послышался тяжелый шум возле только что покинутой колонны.
Прошла минута, как девушка осторожно спускалась по витой лестнице в кромешную тьму. Впрочем, свет здесь был и не нужен, разве что для тех, кто ступает впервые: ступени были цельные, твердые и сухие, шириной в плечи человека крепкой наружности, длиной в три ступни юной девы, спускающейся в неизвестность. Притом с обеих сторон на уровне рук были надежные стальные перила, так что вероятность несчастья была сведена к минимуму. Хотя для большей решительности свет бы не помешал, но его отсутствие здесь было, видимо, преднамеренным. Незваная гостья правильно сообразила, что это сделано из предосторожности: отблески могли пробиться из-под храма, указав случайному посетителю на присутствие тайны. А еще от сотворения мира тайна, как бы она ни была опасна для жизни, заставляла человека выяснить все до конца.
Спуск длился минут пять, а ступени все не заканчивались, как вдруг далекий звук заставил девушку вздрогнуть и замереть на месте. Всем сердцем чувствовала она приближение конечной цели своего вынужденного путешествия. Веяло холодом подземелья, но не было того неосознанного страха, липкого и пугающего, когда оказываешься в подобном месте. Напротив – нисходило чувство умиротворенности и защищенности, тепло обволакивало каждую часть тела, и радость пробивалась, точно первый подснежник, – будто попал к старым знакомым, друзьям, самым близким людям. И ни о чем больше не надо беспокоиться, зная, что тебя примут с распростертыми объятиями и открытым сердцем, недоступном коварству, злу, хитрости и лицемерию.