О жизни и чудесах Блаженной Матроны. Акафист - стр. 10

В настоящем издании, как и в двух предшествующих, сохраняется стилевое своеобразие простонародной разговорной речи, с бытовыми диалогами, поговорками, специфическими оборотами… Благодаря этому мы будто слышим живые голоса свидетелей чудес и подвигов блаженной Матроны. Обладая детской нерассуждающей верой, они без тени сомнения сообщают о случаях «сглаза» и «порчи», о колдовстве злых людей – своих знакомых или соседей – и о борьбе с этими носителями зла матушки Матроны (которую они называют, как и все звали при жизни, Матреной, Матренушкой или еще более ласково, любовно – Матрюшенькой).

За исключением некоторых сокращений, рассказы (не только в отношении содержания, но также лексики и стиля) приводятся без изменений.

Подробные сведения о ее подвигах и чудесах представлены в воспоминаниях Зинаиды Владимировны Ждановой, которую сама блаженная Матрона благословила рассказать о ней людям.

Я знала Матронушку с детства. Часто мама брала нас, детей, к Матушке. Я привыкла жить под ее руководством и по ее совету.

Матушка была сверстницей моей матери, Евдокии Носковой, которая также жила в селе Себене.

Мать Матронушки, когда еще носила ее во чреве, решила отдать будущего ребенка в приют князя Голицына в селе Бучалки, так как семья жила в тяжкой бедности. Перед родами она увидела сон: с неба спустилась белая огромная птица и села ей на правую руку. А лицо – человеческое и без глаз, веки сомкнуты накрепко. Когда родилась девочка, то она имела именно такое лицо без глаз. Мать Матроны, глубоко верующая, побоялась Бога и оставила девочку при себе.

С семи лет Матрюшенька (так называли ее близкие) начала предсказывать, стала кормилицей всей семьи и других людей.

В раннем возрасте она предсказала, что грядет в России революция: «Будут грабить, разорять храмы и всех подряд гнать». Образно показывала, как будут делить землю, хватать с жадностью наделы. Лягут на землю, руки вперед, лишь бы захватить себе побольше, а потом все бросят и побегут кто куда. Земля никому не нужна будет. Янькову, помещику из их села Себена, советовала все продать и уехать за границу – если бы он уехал, то не увидел бы разграбления всего нажитого и избежал бы преждевременной смерти, а его дочь Лидия – скитаний.

Матушка предсказала необычную судьбу и моей матери. Ее слова в деревне пересмеивали, так как мать, по их понятиям, была старой девой (двадцать восемь лет), некрасивой, неграмотной; женихов у нее не было. Бабка моя, Феоктиста, однажды прибежала к Матронушке: «Приехал жених – вдовец (у него умерла жена, оставив четырех детей) сватать Евдокию. Как быть?» Матушка как цыкнет на бабушку: «Никакого жениха! Ты знаешь, какая судьба у твоей Дуни? Вот какой у нее будет жених – барин с усиками». Погладила усики, как будто смотрелась в зеркало, – у папы была такая привычка. «Красавец, вся губерния удивится! Не смей и думать выдавать ее замуж». Бабушка Феоктиста пошла домой невеселая, а в деревне ей объяснили: «Феоктиста, твоя Дуня умрет, вот и будет ей барин».