О сейдконе - стр. 7
Сейчас он меньше всего думала о жене Неквисона, но сказать что- то надо было.
– Ее судьба – не твоя забота! – отрезал воин. – Согласна?
– А если он помнит?! Если он ждет меня?! – ведьма все еще надеялась найти хоть какую- то отговорку.
– Ты проведешь со мной ночь, – слова падали в темноту, тяжелые, как камни. – От заката до рассвета.
Мешочек с табличками, висевший на поясе, тихо гремел под пальцами. Будь возможность, стоило бы раскинуть руны, посмотреть, что ждет впереди… Но времени на это не было. Да и сейдкона чувствовала, что промолчи она еще чуть- чуть – и откажется, а значит – Альв так и не узнает о решении тинга, никогда не вернется во фьорды.
– Когда отправляемся? – даже эти короткие слова дались с трудом
– Собирай вещи. Выходим на рассвете.
Сейдкона судорожно кивнула, сама не зная, правильно ли она поступает, резко развернулась на каблуках – взметнувшийся волной плащ, расшитый самоцветами, ударил о дверной косяк, дробно застучал самоцветами – но Тенгиль перехватил ее за запястье:
– Погоди… Обет дай. Не хочу обмануться.
Гедрид зло сжала губы – вот уж клясться ей меньше всего хотелось, – но Неквисон смотрел настойчиво, – и сейдкона вздохнула:
– Именем Вератюра и даром своим клянусь – исполню сговор. Доволен?!
– Я не просил призывать старых богов, – хмыкнул воин. – Второй клятвы было бы достаточно.
– Старых?! – вскинула голову Гейдрид, пытаясь рассмотреть в темноте глаза собеседника. – Ты тоже, как и Льювина, веришь в нового?
– Я верю в свой топор и свою удачу, – ухмыльнулся Тенгиль. – Боги высоко, и им нет дела до нас. Пусть сами разбираются, кому править во фьордах… Иди, собирай вещи, тебе рано вставать.
***
Ведьма проснулась задолго до рассвета. Ветер завывал в печной трубе, приблудившаяся девчонка тихонько хныкала во сне… Гейдрид медленно подошла к Аудню, опустилась на колени возле лавки, на которой спала юная диса.
В темноте лица незваной гостьи было не разглядеть, но всхлипывания ее с каждым мигом становились все громче.
Ведьма медленно провела ладонью над головой девчонки, собирая, комкая в ладони струящийся над ложем плохой сон. Тот мокрой тряпкой хлестнул по коже, расплескиваясь в разные стороны.
Сейдкона тихо ругнулась, а у стены послышалось тихое хихиканье. Блеснули алые точки глаз- угольков.
Никак, мара, повелительница плохих снов, пожаловала.
– Пошла прочь отсюда, – сухо приказала Гейдрид.
Злое хихиканье стеклянными колокольчиками зазвенело по дому:
– Она моя. Ее сны мои. Ее тревоги мои.
– Здесь нет твоей власти, – отрезала ведьма.
Мара скользнула вдоль кровати, полоснув обрывками савана: Аудню громко всхлипнула и забормотала: