О любви ко всему живому - стр. 47
И так далее.
Примерно такую речь я произносила мысленно, пытаясь заснуть, но до трех часов ночи меня буквально подбрасывало от злости.
И вот я отправилась мстить. Нарядилась в его любимое черное платье, повторила текст (не забыть сказать гадость про 1) девушку; 2) лучшего друга; 3) картинки; 4) его прическу и т. д.) и пошла.
Ну что я могу сказать: он открыл мне дверь – нервный, тощий, с грязным хвостом.
У него сгорел процессор.
Он ничего не понимает в HТМL кодах.
Он ест одну картошку, потому что нет денег на мясо.
Он лежит на животе поперек дивана, смотрит на меня снизу вверх и улыбается.
Я глажу его по руке и говорю: «Ты хороший мальчик, но я недостаточно зрелая личность, чтобы сотрудничать».
Ох, детка, прости меня. Прости меня, с моими иллюзиями. Прости, что я повесила все свои корзины на твои нежные яйца. Прости, что я завысила планку – уровень честности, качества работы, остроты переживаний, – это все оказалось немного слишком для тебя. Прости, что величала живого человека ангелом, – это работа для мертвых. Прости, что ждала от тебя спасения. Прости, детка.
Мне нравятся в «Монти Пайтон» вопли могильщика: «Выносите ваших мертвецов!» Выносите их вовремя, не держите в доме. Я и сама время от времени бросаюсь заполошно пересчитывать могилы вокруг себя – и внутри себя – помню? помню, помню. Но я хотя бы удерживаюсь, чтобы не выкапывать их, как Карлсон персиковую косточку – ну как она там?
Очень стильно было пойти на кладбище после захода солнца. Перепугала, правда, припозднившихся скорбцов – шутка ли, встретить в темноте даму в белом с красными розами.
Я не мерзну около могилы, даже в самый жестокий мороз. Раньше думала, что это дерево защищает от ветра, но его спилили весной, а внутри ограды все равно чуть теплее, чем на дорожках. Смею надеяться, что это ему компенсация за «холодную» смерть. Впрочем, в этот раз я не стала часами «кудри наклонять и плакать», мы, что называется, нормально пообщались. В конце концов, у человека день рождения.
Его папа донашивает за ним белый свитер (или такой же, неотличимый).
Х всем сердцем любил провокацию, считал своим долгом вышибать людей из колеи всеми возможными способами – легкими наркотиками, публичными выступлениями, странными танцами, словом, он заставлял человека сделать то, чего тот не делал прежде. Шокировал, выбивал эмоции. И он считал, что родители хронически не способны понять его начинания.
Но вот мама рассказывает, что не хотела стирать его голос с автоответчика и очень переживала, когда запись исчезла самостоятельно через год после его смерти. Вдумайтесь на минутку – ровно год люди, звонившие им, слышали по телефону чуть раздраженный голос мертвого (родственника, друга, любовника): «Здравствуйте…»