О.Л. Книппер – М.П. Чехова. Переписка. Том 1: 1899–1927 - стр. 40

Как здоровье Маши и Марфуши? Напиши. Как новая повариха, приехал ли Арсений? Наладилось ли хозяйство после разгрома? Пиши все.

Все о тебе спрашивают, все тебе кланяются, мама целует крепко. Привози все свои этюды, у нас есть 2 отличные рамы, и можешь подарить моей маме парочку, будут висеть с шиком, и реклама тебе. Слышишь, Маша? И мне подари, не скупись.

Та квартира нелепа и мещаниста, хотя три большие, высокие комнаты, но без ватера – это ужасно, и 4-я комната, кот. лежит отдельно, – низкая и маленькая, тебе бы нельзя там жить. Пиши скорее. Кланяйся, мамаше поцелуй ручку. У нас есть комната для мамаши, если же хочешь – можем сдать какой-ниб. девице. Целую тебя крепко, крепко. Твоя Олька

Милая Оля, вчера не успела тебе написать[194], твой супруг заставил меня убирать кабинет. Сегодня продолжала уборку с утра, часто бегая в кухню.

Погода совсем летняя, о мехах не может быть и речи! В саду у нас цветут ноготки и левкои! Антоша был очень болен, сильно похудел и побледнел, теперь ходит с компрессом на боку, еще не выходил. Настроение у него хорошее, аппетит появился, и он начал кушать как следует. Теперь внимай и слушай, что сказал мне вчера Альтшуллер. Сказал он, что слушал Антона и нашел ухудшение, ухудшение это он приписывает долгому пребыванию его в Москве, была повышенная температура, кровохарканье и непрерывный кашель. Указывает он на то, что кто-нибудь из нас должен быть около него, т. к. он капризничает с матерью, часто ничего не ест, «матушка ваша страдает и ничего поделать не может». Это его слова, я ничего не прибавляю. Вот еще он что сказал, что написал тебе письмо, но, услыхавши, что приезжаю, разорвал. На твою телеграмму он ответил утром в субботу. Ты, вероятно, ее получила. Говорил Альтш. серьезно, отчеканивая каждое слово. Я сначала перетрусила, решила не уезжать, но потом, увидавши, что дело идет на поправку и что до пасхи осталось не так уж и много времени, придумала такую комбинацию. Во-первых, опять попытать счастья нанять кухарку, во-вторых – это самое главное, – посоветовать тебе испросить во что бы то ни стало позволение у Влад. Ив. и прочих великих вашего театра дать тебе отпуск после праздника недели на две, и когда я приеду в Москву, ты поедешь в Ялту, все-таки сократим время до пасхи хотя немного. Сейчас, по-видимому, он чувствует себя хорошо, ходит по кабинету и гостиной. Так как в коридоре очень тепло, то все двери открыты настежь, даже у меня наверху не топится – я пользуюсь теплом снизу. Вообще во всем доме тепло благодаря железной печке, внизу в коридоре поставленной. В кабинете висячая лампа придает уютность и настроение. Сейчас пойду в кухню, потом поужинаю и буду продолжать тебе писать на другую тему.