О чем молчат мертвые - стр. 28

Музыка прогоняла прочь все проблемы. Даже когда Ирэн заставляла ее максимально убавить громкость, музыка помогала ей забыть обо всем – о насилии, физическом и духовном, об усталости, вызванной необходимостью вести двойную, если не тройную жизнь, и о грусти на его лице, которую ей приходилось лицезреть каждое утро. «Прекрати это, – безмолвно умоляла она, сидя напротив него за круглым обеденным столом, в тепле и домашнем уюте. Когда-то ей казалось, что только это ей и нужно в жизни. – Пожалуйста, прекрати это». Он так же безмолвно отвечал ей: «Не могу». Но они оба знали, что это было ложью. Он все начал, и лишь в его силах было положить этому конец. Все это время у него была возможность спасти ее, что он в конце концов и сделал, но было уже слишком поздно. К тому времени, как он отпустил ее, она была разбита похлеще, чем бедный Шалтай-Болтай, и похуже, чем головы драгоценных фарфоровых куколок, таких дорогих для Ирэн, которые она расколотила вдребезги одним прекрасным осенним днем. Терпение Ирэн наконец лопнуло, и она бросилась на нее с криками – тогда даже он сделал вид, что не понимает, зачем она их разбила.

– Они все время на меня смотрели, – объяснила она.

В действительности же проблема заключалась в том, что никто не обращал на нее внимания, никто ее не понимал. Фальшивое имя и новый цвет волос успешно делали свое дело – прятали ее от мира. По утрам она спускалась на кухню, разваливаясь на куски, и единственным, о чем с ней разговаривали, было: «Тебе полить тосты вареньем?» Или: «Сегодня холодно, поэтому я сделала горячий шоколад». «Пойми меня, – доносился голос Роджера Долтри из ее маленького красного магнитофона. – Пойми меня».

– Выключи эту ерунду! – кричала из кухни Ирэн.

– Это опера! Я слушаю оперу! – вопила она в ответ.

– Не дерзи мне! У тебя еще дел по горло.

Дела. Да, у нее было много дел, и они не заканчивались даже с наступлением вечера.

Иногда она составляла список типа «Кого я ненавижу больше всех на свете», и Ирэн никогда не опускалась ниже третьей позиции, а временами даже поднималась до второго места.

На первой же строчке всегда стояло одно и то же имя – ее собственное.

– Возьми с собой сестру, – говорил отец так, чтобы его слышали обе девочки, иначе Санни могла опять солгать, что ее ни о чем не просили. Хизер знала, что старшая сестра, как обычно, кивнет в знак согласия, а потом все равно уйдет без нее. Санни была очень коварна в этом отношении. По крайней мере, пыталась таковой быть, но Хизер всегда удавалось заранее разгадать ее планы.