Нью-Йорк - стр. 84

– Это на следующий раз, как ваша светлость будет ее величеством, – сказал я.

Он пришел в полный восторг и тут же ее примерил.

– Все, что мне нужно, – изрек он, – это такое же просторное платье.

Я обратил внимание, что всякий раз, когда он переодевался королевой, детей удаляли из дому. Так я сообразил, что его светлость все-таки немного побаивался людского мнения о своей привычке. Поэтому я постарался изгнать из моего поведения даже намек на насмешку. Через неделю после того, как я отдал ему юбку, он надел оную под платье для ужина наедине с ее светлостью и, когда я заблаговременно помогал ему нарядиться, спросил:

– Ты не находишь странным то, что я так одеваюсь?

– Милорд, в Африке, – ответил я, – откуда происходит мой народ, есть племена, великие вожди которых одеваются как женщины. Но это дозволено только им. Мы считаем это особым отличительным знаком.

Я все это выдумал, но его светлость об этом не знал.

– Ах вот оно как, – произнес он довольным голосом.

Прошло несколько месяцев; его светлость время от времени наряжался королевой, а то еще просто расхаживал в женском платье.

В том же году занедужила ее светлость. Врачи не знали, что с ней такое, а потому отворяли ей кровь, давали травы и рекомендовали покой. Домашний уклад во многом остался прежним. Его светлость часто присутствовал на уроках сына или читал вечерами Феодосии. Но я заметил, что нездоровье ее светлости иногда отзывалось в нем бессонницей. Он в одиночестве расхаживал по комнате, и я знал, что при этом он часто бывал облачен в женское платье.

В течение некоторого времени я гадал, нельзя ли извлечь из этой ситуации какую-нибудь пользу, и вот однажды на рынке я повстречал не кого иного, как Вайолет, ту самую мулатку с Ист-Ривер, с которой когда-то водился. Она сильно постарела, но я узнал ее, а она меня. С ней была девчушка лет девяти, ее внучка.

– А мне она, часом, не внучка? – спросил я негромко.

И она со смехом ответила, что может быть. Это малышку звали Роуз.

Ну и было похоже, что эта Роуз на удивление ловко орудовала иглой, а Вайолет была занята поисками для нее постоянной работы. А когда я сообщил, что ныне принадлежу губернатору, она спросила, не сумею ли я помочь.

– Подожди немного, и я узнаю, – ответил я.

Я взялся за дело на следующий день. С помощью каркаса из тонких палочек я, как корзинщик, принялся сооружать грубое подобие губернаторского тела. Руки у меня, к счастью, всегда были приличные, и дело спорилось. Взяв его рубашку, я сумел преотлично подогнать болванку. Затем я купил отрез шелка и отрез льняного полотна. Это обошлось мне в солидную часть моих сбережений, но я был уверен, что все окупится сторицей. После этого я позаимствовал старое платье ее светлости, которое она никогда не носила. Потом погрузил эти вещи в тележку и отвез к Вайолет.