Няня по принуждению - стр. 14

Я еще раз прислушиваюсь, и осторожно снимаю нижнее белье - сначала бюстгалтер, потом леггинсы, которые я оставила, когда надевала платье, а потом и трусы. Быстро споласкиваюсь от крови и грязи, выхожу из ванны, и беру с полочки белый халат. Он пахнет чем-то незнакомым. Не просто стиральным порошком, а чем-то тонким, приятным, похожим на ваниль. 

Дверь открывается, а я вскрикиваю, прижав халат к обнаженному телу, когда вижу, что в ванную заходит Амир. 

10. Эпизод 10

— Я не одета,  — пытаюсь сообщить я, пятясь назад, но Амир берет меня за локоть и просто сажает на белый пуф, выпихнув его ногой на середину ванной комнаты. Моя попа с противным звуком прилипает к кожаной обивке. О Боже.  

 — Руку дай сюда. 

 — Я голая. Можно мне одеться? 

Он прожигает меня темным взглядом, и я затыкаюсь. Пинком отправляет еще один пуф ко мне, бросает на него что-то, и садится на корточки рядом со мной. От этого у меня начинает испуганно биться сердце. Лучше бы он по-прежнему смотрел на меня сверху вниз. Почему-то так казалось безопаснее. Я подбираю ноги, чтобы отодвинуться от него, и пытаюсь закрыться получше халатом, но то, что я по факту совершенно обнаженная рядом с ним, заставляет меня сгорать от стыда и страха. 

Потом только я замечаю, что он положил на пуф, и от лица отливает кровь. 

 — Что вы хотите делать? 

 — Ты не видишь?  — Амир с щелчком надевает стерильную перчатку,  — руку давай сюда, ты вообще меня слушаешь? Зашивать буду. 

 — Само заживет! Не надо!  — я испуганно уворачиваюсь, когда он пытается взять меня за запястье, и упираюсь ему в бедро ногой, пытаясь отпихнуть подальше,  — не вздумайте!  

 — Мирослава!  — рычит он, а я мотаю головой. 

 — Нет! Я сама. У меня есть медицинское образование. Не уверена, что оно есть у вас. 

 — Тебя что, связать?  — он перехватывает мою руку и жестко ее фиксирует, и сколько бы я не рвалась, не трепыхалась, как птичка в силках  — не отпускает.  

 — Вы меня хотели убить! А теперь пытаетесь позаботиться? Я вам не доверяю! 

 — Ты тупая?  — интересуется он, и я удивленно смотрю на него.  Амир держит меня за предплечье, и сидит так близко от меня, что я запоздало снова вспоминаю - я голая! Голая! Меня прикрывает только халат и то не полностью! И замираю, задержав дыхание,  — долго будешь еще притворяться? Ты пока в моем доме, и пока еще моя жена. Бросить тебя подыхать от кровотечения?  

 — Вы странный,  — вырывается у меня,  — если уж я ваша жена, то, может, выслушаете меня? Я имею на это право.  

Он изгибает темную бровь, и я слышу смешок. 

 — Нет. Я не хочу тебя слушать.