Няня для Колючки - стр. 39
Как бы там ни было, быстро беру себя в руки. Я не привык предаваться слабости, хотя в последнее время начал идти на поводу своих эмоций. Всегда считал, что мужчина должен в первую очередь держать все на контроле, четко планировать не только будущее, но и свои действия, но, кажется, система дала сбой.
Подхожу ближе к кровати Нины, присаживаюсь рядом и кладу ладонь ей на лоб. Температура спала, дыхание ровное, значит, самое страшное позади. На детских щечках малышки алеет слабый румянец, и это тоже немного успокаивает.
— Напугала ты меня, Нина, — качаю головой, любуясь маленьким ангелом. А говорил, что далек от сантиментов…
Это просто случай особый. Слишком личный. Я ведь ради Нины действительно готов на все, иногда самому страшно от того, какое влияние она на меня оказывает. Никому в моей жизни не разрешается то, что дозволено этому ребенку. И никто не занимает в моем сердце столько места, сколько занимает она.
Убираю с лица малышки упавшие прядки и не могу не улыбнуться, когда она издает сонное сопение. Как будто ежик фырчит, зарывшись под ворох листьев.
— Спи, малышка, спи. Я буду рядом.
Хочу поцеловать в лоб, придерживаясь нашей старой доброй традиции, но не решаюсь. Боюсь разбудить Нину, а ей сейчас нужно отдыхать. Вместо поцелуя заботливо укрываю ее плечи одеялом и пересаживаюсь в кресло. В этой вип-палате есть еще одна комната с кроватью, но я не хочу оставлять Нину одну.
Откидываюсь на спинку кресла и устало тру лицо руками. Чувствую себя, как скаковая лошадь после забега. Сначала гнал как сумасшедший, а теперь резко отпустило. Наверное, на этом контрасте эмоций не замечаю, как проваливаюсь в сон. В этот раз мне ничего не снится, зато вот Нину, кажется, мучают кошмары.
Просыпаюсь от того, что она испуганно хнычет. Резко подскакиваю и пересаживаюсь к ней поближе, первым делом трогаю лоб.
— Ш-ш-ш, малышка, все хорошо. — Нет, вроде бы температуры нет, значит, просто снится дурной сон.
— Папа, папочка, — маленькие пальцы цепляются за ткань моей рубашки, а лицо белое от страха. И я, как никто другой, понимаю ее чувства в данный момент. Сам периодически страдаю от кошмаров, которые иногда больше похожи на реальность, нежели на сон.
— Я здесь, рядом, Нина. Все будет хорошо, — обнимаю ее, глажу по голове, пытаюсь таким нехитрым способом отогнать страхи.
— А где Рита?
Тихий голос Нины в тишине просторной палаты звучит громче выстрела. Или мне так показалось, потому что он был слишком неожиданным.
— Рита? — хмурюсь, когда в очередной раз слышу имя Лапиной. Почему малышка до сих пор ее вспоминает? Они общались-то всего ничего, как могла привязаться за такой короткий срок?