Няня для дочери тирана. Стань моей мамой - стр. 13
Странно, мне кажется, при современных технологиях и за деньги его можно было бы убрать или хотя бы сделать не таким заметным.
Что-то я так задумываюсь, что упускаю момент, когда вместо спины уже грудь, и продолжаю пялиться.
— Софья, ей-богу, я могу решить, что вы влюбились, — вырывает меня из задумчивости, произнося фразу с усмешкой.
— Может, я думаю, как у вас попросить номер вашего водителя. Мне больше такие парни нравятся, — нахожусь я с ответом.
Вот не хотела язвить — странная у меня реакция на каждое слово этого человека.
Михаил ставит передо мной чашку с ароматным кофе, и я делаю маленький глоток, поражаясь вкусу. Не понимаю. Странный, но мне нравится.
— Что вы туда добавили? — с подозрением спрашиваю, видя, что Михаил наблюдает.
— Соль, перец, — удивляюсь ответу. — В Марокко научили.
Естественно… А в Греции наверняка научили мариновать оливки, в Италии — готовить пасту, в Испании — паэлью, а в Чехии — кнедлики. Боже, откуда все эти названия в моей голове? Наверняка от Аньки слышала, вот и засело где-то на подкорке.
Ну, в любом случае лучше про кофе и Марокко, чем пререкаться и спорить. Насчёт тех тем, что мы поднимали недавно, у нас разные мнения. И никто никому ничего не докажет. Я упрямая, а Михаил вообще непробивной.
— Мне нравится, — киваю я, делая ещё один глоток.
— Правда? — и снова удивление. — Или вы просто не хотите меня обидеть и пьете через силу? Хотя нет, — отвечает сам на свой вопрос. — Вы бы точно не стали молчать, если бы вам не понравилось.
Это он сейчас намекает, что я много говорю? Вроде бы ничего особенного не сказал, а звучит как упрек. Или же я пытаюсь найти подвох в каждом его слове, потому что он меня раздражает. Хотя сейчас не особо. Сидим вот, кофе пьем, обмениваемся ничего не значащими почти вежливыми фразами.
Может, Михаил ответит и на не дающий мне покоя вопрос. Ладно, как говорится, за спрос…
— Скажите, зачем вы наводили справки обо мне? — стараюсь добавить непринуждённости в голос, но возмущение все же проскакивает.
— Мне стало любопытно, — даже не задумывается, сразу отвечает.
И все? Так и вертится на языке, что любопытство не порок, а большое свинство.
Любопытно ему стало. И ведь даже не отнекивался, хотя не дурак, понимает, что ни адрес не спросил, когда отправлял за мной машину, про увольнение тоже не я ему сказала. Но вряд ли он подумал, что мне может быть неприятно, что в моей биографии кто-то копается.
— Надеюсь, вы удовлетворили свое любопытство, — недовольно говорю, с сожалением глядя на почти пустую чашку.
И нет, сожаление никак не связано с тем, что мне придется вскоре избавиться от общества этого любопытного. Кофе-то действительно вкусный.