Нянька для змееныша - стр. 1
Пролог
– Ш-ш-шейла! Ш-ш-шейла! – раздался недовольный женский крик, заставивший меня вздрогнуть. Я поднялась с небольшого уютного диванчика и подошла к большому зеркалу в углу комнаты. Окинув себя взглядом, аккуратно поправила на голове сложную прическу, состоящую из переплетения множества кос и украшений в виде нитей жемчуга, и кокетливо улыбнулась своему отражению. Когда много лет назад я попала в гарем жестокого правящего лорда Тахира, мне показалось, что моя жизнь закончена. У меня было только одно желание – умереть, но кто же позволит это сделать девушке, приглянувшейся правителю… Мне пришлось научиться выживать в новом мире, и я могла только мечтать о том дне, когда наконец-то стану свободной.
И вот этот миг настал. Мой хозяин, как и положено, у нагов, по достижению трёхсотлетия, вступил в брак с самкой своей расы для продолжения рода. По традициям празднование столь великого события длилось пять дней, и лишь на шестой новобрачная переступала порог супружеской спальни, и к этому моменту во дворце не должно было остаться ни одной наложницы из гарема. Судьбу каждой девушки Тахир решал сам лично. Кого-то он отправит в подарок своим верным людям, кто-то из рабынь останется во дворце на черных работах, а я…
Сегодня Тахир подарит мне свободу. Он обещал это, потому что «ревнивый гад» даже представить себе не мог, что ко мне прикоснется другой мужчина.
– Ш-ш-шейла, Ш-ш-шейла, – крик повторился, а потом дверь моих апартаментов с громким стуком распахнулась. На пороге возвышалась распорядительница гарема – нагиня Солар. Женщина была одета в традиционное платье-халат, украшенное драгоценными камнями в цвет ее желто-золотистой чешуи на хвосте. Голову Солар украшал тонкий венец с огромным алым камнем в центре. Сегодня во дворце собрались все знатные наги сектора. Согласно традиции, все гости были в своем истинном виде. Окинув меня недовольным взглядом, Солар возмущенно прошипела. – Ш-ш-шейла, негодница ты такая. Неужели не с-с-слышала, как я тебя зову? Гос-с-подин уже заждался. С-с-скоро начнется церемония прощания с-с-с гаремом, а тебя вс-с-се нет!
Лягушачий рот растянулся в оскале, и между губами женщины мелькнул алый язык с раздвоенным кончиком, а ее хвост недовольно ударил по полу, тем самым давая мне понять, что нагиня очень рассержена. После несколько лет жизни рядом с этими необычными жуткими существами я привыкла к их особенностям и странностям. Меня уже не пугал ни их огромный длинный хвост, ни раздвоенный язык, ни щелевидные глаза с узким вертикальным зрачком, ни лягушачий рот с острыми клыками, ни их грозное шипение. Я не боялась Солар, прекрасно зная, что она ничего мне сделать не может. Тахир не простит, если его любимую наложницу, бриллиант гарема, хоть кто-то обидит. Наказать меня мог только он сам.
– Извини, я действительно тебя не слышала, – мило улыбнулась.
Обув тонкие туфельки, украшенные россыпью разноцветных драгоценных камней, поправила складки на полупрозрачных золотисто-красных штанах. Невольно звякнули широкие золотые браслеты на моих руках, оковы, от которых я надеялась избавиться сегодня.
– Я готова, – подошла к нагине, возвышающейся на своем хвосте.
– Готова она, – недовольно прошелестела женщина, и ловко развернувшись, поползла по коридору. Я последовала вслед за ней, едва не подпрыгивая от радости.
Огромный тронный зал поражал своей величественностью – высокие потолки, украшенные золотой росписью, шелк на стенах, невероятного размера арочного вида окна с мозаичным стеклом, огромные кресла, приспособленные для нагов в их истинном виде. Этот зал использовался только для особо значимых торжеств и заседаний – здесь миловали и казнили, в нем принимались самые важные решения.
На небольшом возвышении стояло огромное кресло, в котором по-царски развалился Тахир. Справа и слева от него на подушках, опустив головы, сидели женщины из гарема, лучшие любимые наложницы, чья судьба должна была решиться через несколько минут. Мое же место находилось на сгибе хвоста, покрытого медной чешуей. Как и положено, я опустилась перед своим хозяином на колени, искренне веря, что это в последний раз, и коснулась губами когтистой руки, а затем присела на подушку, поджав под себя ноги.