NWT. Три путешествия по канадской Арктике - стр. 16

В который раз объяснил Джону, что надо говорить «спасибо», а не «спасиба», потому что «спасибо» – это действительно «спасибо».

Мы снова в пути. Ветерок достаточно умеренный, но в отношении видимости – полная безнадежность. Снежок, температура примерно градусов двадцать.

Сегодня мы покинули гостеприимный Арвиат, распростились с ребятами. Кроме Лонни и Малколма, которым вскоре предстояло возвращение в Черчилл, провожать нас вышла целая толпа местных ребятишек. Естественно, пока мы собирались, собаки неистовствовали и рвались в бой. Им в отличие от нас отдых был, скорее, в нагрузку – так уж устроены ездовые собаки, приученные с самого малого возраста тянуть лямку час за часом, день за днем, а иногда и месяц за месяцем.

Чтобы облегчить продвижение в нужном нам направлении, надо было отыскать накатанную местными охотниками тропу. В том, что она существует, не было никаких сомнений, ибо именно в направлении на запад от поселка раскинулась бескрайняя лесотундра, все еще изобиловавшая дичью. Несмотря на уверения местных охотников, что найти этот след совсем просто, мы нашли его не сразу, и это было не удивительно, учитывая исключительно плохую видимость и полное отсутствие тени и контраста. Вскоре, правда, мы его опять потеряли. Наши блуждания в это утро продолжались достаточно долго.

Я шел все время впереди. Снег очень рыхлый, проваливается даже под лыжами, а там, где кустарник, была просто хрупкая корочка наста и под ним – пустота. Идти было достаточно трудно, и двигались мы медленно, но, что называется, уверенно, а уж собаки наши были, как обычно, на высоте.

В конце концов, уже во второй половине дня, я все-таки вышел на след около старой полуразрушенной иглу и уверенно взял его. При этом, правда, мне пришлось значительно отклониться к северо-западу и даже к северу. След повел нас точно на запад, но метров через сто я его благополучно потерял.

Сегодня очень плох Рекс. Скорее всего, что-то случилось с желудком – он и в Арвиате два дня чувствовал себя неважно: его периодически рвало и он отказывался от еды. Сегодня в упряжке он выступал, скорее, в роли влекомого, чем влекущего, практически не натягивал постромок, еле-еле успевая за остальными собаками. Рвота продолжалась, и, в конце концов, нам пришлось уложить его на нарты Уилла.

Мы не представляли, что с ним делать – казалось, судьба его висит на волоске. Чертовски было жаль его, ведь мы прошли с ним вместе всю Антарктиду, где он показал себя настоящим бойцом. Да и молод он еще – всего четыре года, самый расцвет для ездовой собаки. Нам оставалось только ждать и надеяться, что, может быть, все обойдется.