Ну привет, заучка... - стр. 6
Эти воспоминания о его руках жестких, нисколько не ласковых. О его губах настойчивых, о том, как он мой рот насиловал практически своим языком. Нигде про такое не писали, ни в одном романе, ни в одном фильме, из тех, что мне доводилось смотреть! Не выглядело это так, как мне почувствовалось!
Нисколько не красиво. Нисколько не чувственно. Не нежно. Не романтично.
Страшно. Очень страшно. И особенно страшным было для меня осознание того, что в какой-то момент меня это насилие захватило. Этот поцелуй-принуждение снился мне по ночам, заставляя просыпаться с бешено бьющимся сердцем. Эти глаза сумасшедшие преследовали во сне, заставляли дрожать, мучительно хватать раскаленный воздух губами. И по утрам прикоснуться к своей пересушенной возбуждением коже было страшно.
Я урывала время и читала психологические статьи на тему насилия, в том числе и сексуального. Искала причины своего такого неоднозначного отношения. Переживала. Погружалась в себя.
И очень сильно старалась не оказываться близко к Алиеву.
Слава Богу, Татьяна Викторовна так и не допускала его до своих занятий, и за одно только это я готова была благодарить ее бесконечно. Хоть какая-то передышка.
Так прошла еще неделя. Я начала немного успокаиваться и постоянно повторяла в голове мантру, что Алиев - это мебель. И глупо злиться на стул, если он упал тебе на ногу. Надо просто избегать испорченных, неустойчивых стульев.
И получалось! Правда получалось!
Вот только Алиев не был стулом. И умел передвигаться по своей воле.
Я это в полной мере осознала, когда он зажал меня прямо среди пары в малопросматриваемой нише возле буфета.
В эту самую нишу он меня перед этим затолкал, легко закрыв рот своей лапой, чтоб не вздумала крикнуть.
- Тихо, бл*, - от его страшного шепота я почувствовала, как коленки дрогнули, но все же не собиралась подчиняться и готовилась кричать, как только отпустит. Сейчас пусто в коридоре, занятия по анатомии у однокурсников, я освободилась раньше , на свою голову, потому что я ходила на все пары и еще доклад сделала, и еще преподавателю помогала, потому автоматом все поставили и ...
С какой стати я про это вспоминала, пока он тащил меня силой в темный уголок, непонятно. Видно, мозг защищался так. Готовился к бою, отключая все внешние раздражители, вроде его одуряющего запаха и дикого подчиняющего предупреждающего взгляда.
Чтоб, не дай Бог, не отвлеклась и не дрогнула. Чтоб были силы бороться. Потому что пока присходящее до ужаса напоминало мне один из моих бешеных снов, дурманов, в которых я вязла и тонула до сих пор, и не думала даже сопротивляться.