Новый Улисс, или Книга Судеб - стр. 38
Московская рать настигла самозванца в конце января у села Добрыничи. Лжедмитрий оказался удивительно осведомлен о расположении противника и пытался ночью накануне сражения поджечь лагерь правительственных войск с разных сторон, чтобы посеять панику. К счастью агентам сыскного приказа, прикомандированным к войску, удалось предотвратить поджоги, и на следующий день царские войска наголову разгромили самозванца.
Шуйский, оставив взамен себя командовать войсками Федора Басманова, поспешил в Москву с вестью о победе. Он доложил государю, что неприятель полностью разгромлен, а самозванец мертв. Остается только добить остатки мятежников, в основном казаков, и покарать чиновников, сдавших самозванцу города. Ему же, Шуйскому, делать там больше нечего, и место его здесь, при особе государя.
Пока в кремлевских покоях и по всей Москве пышно праздновали победу, а государь щедро одаривал Шуйского и прочих воевод, поступили донесения из армии. Оказалось, что на самом деле стрелецкие полки, которыми командовали Мстиславский и Шуйский, несмотря на численное преимущество, действовали нерешительно, совершали бессмысленные маневры, а главная роль в победе принадлежала артиллерийским частям под управлением иноземных инженеров. Заняв удобные позиции, «немцы» методично истребляли нестройные орды противника, пока тот не кинулся врассыпную, побросав знамена и пушки. Самое неприятное известие состояло в том, что самозванец остался жив. Под ним была ранена лошадь, но сам он чудом избежал плена и скрылся.
– Чудом ли? – хмуро вопрошал Семен Никитич.
На просьбу подписать указ об аресте Мстиславского и проведении над ним следствия, Семен Никитич получил отказ.
– Не тот сейчас момент, чтобы судить победителя, – сказал государь, – народ не поймет.
– Да какой же он, к псам, победитель? Предатель и мятежник! Уверен, голодные бунты им подстроены, и разбойников он тайно вооружал. Он, а не Бельский. Тот умом недалек для такого дела. И самозванца в Думу писарем устроил, а тем временем научил его за царского сына себя выдавать. И все это чтобы смуту в государстве учинить!
– Обвинения серьезные, – сказал царь, – но есть ли доказательства?
– Доказательства будут. Повели арестовать его. Ужо у меня в допросной все расскажет! Сам во всем признается, во всех своих предательствах и злоумышлениях.