Новый Рим на Босфоре - стр. 11

Позднейшее завоевание Запада германцами во времена Карла Великого (768—814) вовсе не означало автоматического отделения этих земель от Римской империи. В те времена речь шла только о том, кто является законным правителем единого политического и культурного пространства, и здесь были задействованы различные варианты. И лишь, когда его преемники пришли к окончательному и безрадостному для себя выводу о том, что Константинополь никогда не признает легитимности их власти над Италией и остальным Западом, была создана в качестве альтернативы Западная Римская империя. Нетрудно догадаться, что византийцы ее также не признали.

Надо сказать, что новая Западная империя существенно отличалась от римского аналога. Да, у германцев сохранились вселенские амбиции и желание подчинить своей власти весь мир. Но важное уточнение: им вскоре пришлось мириться с фактом появления многих других европейских христианских государств как результат распада державы Карла Великого при его детях. В конце концов, Священная Римская империя на Западе стала представлять собой квазиконфедерацию, где власть императора неизменно сталкивалась с властными претензиями Римского епископа и светских правителей сотен княжеств, герцогств, баронств, маркграфств, чьим решением государь и избирался на трон.

Однако процессы девальвации имперской идеи происходили и на Востоке. Со временем политическая и культурная роль греческого элемента там еще более возросла, и в XIV в. византийцы уже охотно говорят о своем греческом происхождении и культивируют эллинизм – термин, применявшийся ранее только по отношению к язычникам, которых противопоставляли христианам. Вместе с тем, как и ранее, византийцы с гордостью называли себя римлянами, ромеями (на греческий лад), нисколько не сомневаясь в том, что единственно законная Империя, наследница многовековой истории – их, Римская. Легкая «культурная» рябь Георгия Плифона, вождя этого процесса, на толще древних традиций и эллинизация аристократических кругов оказали очень слабое воздействие на византийскую мысль. Хотя бы потому, что сам Плифон не был христианином – скорее, неоязычником26.

Можно сколь угодно долго строить «теории», но факт остается фактом: пусть Запад и называл византийцев «схизматиками», но в действительности никто из современников не недооценивал значения византийской цивилизации. Гибель Константинополя в 1453 г. показалась всему христианскому миру неким невиданным событием, настоящим апокалипсисом, очевидным предвестием последних дней. С Константинополем умерла не только Римская (Византийская) империя, в то время политически уже совсем не великая и далеко не могущественная. Византия всегда являлась центром христианской цивилизации, и вот теперь он пал. Современникам эта утрата казалась невосполнимой.