Новый Рим и славяне. Византийские мотивы славянства и Руси - стр. 10
Святовит и древние боги были безответны. Наконец, измождённый душевной мукой, Хилвудий пришёл к мысли о том, что боги не обидятся на него, если он обратится к греческому Богу. Он узнал, как зовут Его, и взмолился Ему. От всего сердца Хилвудий просил у Христа желанную женщину и клялся, что если это случится, то он уверует в Него. В своих душевных терзаниях стратиг почти забросил свои дела, службу, оставил своих симмахов. Но верный Ратибор взял все заботы о соплеменниках на себя.
И верно, или его древние боги, или греческий Бог услышали зов Хилвудия, да и он поверил в это, ибо уже слышал фразу, сказанную Иисусом: «Стучитесь, и отворят вам». А потом голос кого-то незримого прошептал ему во сне:
– Следяще за нею, имаши сведети вся! (Следи за ней и узнаешь всё!)
Не жалея денег, Хилвудий подкупил двух служанок из свиты императрицы и те стали сообщать молодому стратигу о том, куда следует или где находится племянница базилисы. Теперь он узнал многое о своей возлюбленной; уведал, как её зовут, услышал, что она рано вышла замуж и стала вдовой, будучи совсем молодой.
Очередная их встреча случилась во второй половине февраля. Столица медленно освобождалась от пепелищ и отстраивалась. Солнце к тому времени воскресло на небосводе, и в Империю Ромеев пришла весна. Прекратились дожди. Холодные серые воды Босфора и Пропонтиды, искрясь под лучами Ярилы, потеплели и поголубели. Радостно защебетали птицы. С юга подули тёплые ветры, несущие с собой ароматы окрестных садов со смешанным запахом распускающихся акаций, абрикосов, мандаринов, олив, инжира и других плодоносных деревьев. Наконец ветры принесли на берега Босфора благоуханное, терпкое и сухое тепло пустынь Заиорданья, Синая, Ливии, и весна полностью вступила в свои права. У Хилвудия это было любимое время года. С тех пор как он пришёл в империю со своей дружиной, его постоянно восхищал смелый и быстрый приход весны в этих краях. Весна придала ему силы.
Ранним февральским утром Хилвудию сообщили, что его возлюбленная отправляется на молитву в базилику Большого дворца. Стратиг решил действовать. Ещё до начала богослужения он уже был в храме. Здесь было ещё почти безлюдно. Неярко горели свечи. Рассеянный узкими окнами солнечный луч слабо освещал лишь верха столпов и северо-западной стены базилики. Мозаики под куполом и в алтарных апсидах с изображением Христа и святых тускло отливали золотом смальты. Священники в алтаре в белых одеждах совершали что-то непонятное и тайное, как казалось Хилвудию. Эхом отзывались редкие шаги по мраморным плитам пола. Какие-то молитвы неразборчиво и тихо тянули певчие. Пахло ароматным дымом курящейся смолы. Стратиг уже не раз бывал в христианском храме, и каждый раз всё, что происходило там, вызывало у него чувство сокровенного преклонения перед таинством. Он надеялся, что со временем поймёт и узнает эту тайну. Однако в глазах своих соплеменников-антов он, как их предводитель, не мог явно отречься от своих древних богов. Размышляя над этим, Хилвудий закутался в свою трабею и, прислонясь к одному из столпов базилики, терпеливо ждал и осматривался. Его желанная не заставила долго ждать себя. В сопровождении одной из своих прислужниц она тихо, казалось скользя, не касаясь мраморного пола, вошла в храм, встав немного впереди и левее стратига у противоположного ряда столпов. Одета она была довольно скромно. Тёмно-коричневый плащ и золотистый мафорий скрывали её дивную фигуру. Прошло ещё несколько минут. Решившись, Хилвудий неторопливо, но смело подошёл к ней почти вплотную. Она обернулась, нисколько не испугавшись, словно ждала его. Её томные глаза излучали любопытство.