Новые странствия Салли Джонс - стр. 22

А впрочем, так ли это? Станет ли настоящий вор грабить такую развалюху, как наша «Хадсон Квин»? У нас со Старшим нет ценных вещей…

И тут я вспомнила: тюрбан! Я совсем забыла про драгоценный тюрбан, который однажды выменяла у моего друга, махараджи Бхапура. Не его ли ищет Дженкинс?

Нет, тюрбан бы он уже давно нашел. Он хранился в моем рундуке, найти его ничего не стоило…

Дженкинс все еще возился с чем-то в рулевой рубке. Горел фонарь, и время от времени до меня доносились глухие удары и странный стук. Что там творится? В рубке брать вообще нечего, кроме нактоуза и машинного телеграфа. А это тяжелые, громоздкие приборы, которые Дженкинс никак не сможет вынести один.

Когда свет наконец погас, ощущение у меня было такое, будто я простояла в укрытии целую вечность. Тень переместилась на бак, скрипнула дверь камбуза. Зажегся фонарь, и через мутное стекло иллюминатора слабо виднелся трепещущий, беспокойный огонек.

Прошло еще немного времени, прежде чем Дженкинс вышел на палубу и закрыл за собой дверь. Стало совсем тихо, и мне показалось, что я слышу, как щелкнул язычок замка, когда повернули ключ.

У Дженкинса что, собственный ключ?..

Так вот, значит, кто украл из шкафчика запасной ключ от камбуза!

Темная фигура сошла на причал и исчезла из поля зрения. Что мне делать? Дать о себе знать или остаться в укрытии? Шаги медленно приближались. У меня не было сил пошевелиться.

Первые рассветные лучи чуть разбавили ночную мглу. Поэтому я отчетливо видела, как Дженкинс прошел всего в нескольких метрах от меня. Плечи опущены, руки глубоко спрятаны в карманы пальто.

Сомневаюсь, что издала хоть малейший звук, но Петух, верно, все же почувствовал мое присутствие. Он мотнул головой и нервно затоптался на плече хозяина. На долю секунды на меня уставилось его невидящее око.

Пройдя еще несколько метров, Дженкинс остановился.

– Что там? – шепотом спросил он то ли у себя самого, то ли у Петуха.

Потом я услышала, как он повернул обратно. Он ступал осторожно.

Я попыталась поглубже втиснуться между ящиками. Но это было бессмысленно. Когда Харви Дженкинс заглянул в проем, я знала, что он видит меня.

Он стоял молча и как будто думал, что ему сказать. Или как поступить. Худое лицо его в бесцветном сумраке выглядело изможденным. Взгляд, встретившийся с моим, был очень усталый.

Наконец Дженкинс вздохнул и сказал:

– Прости меня.

И пошел дальше.

Через полминуты я осмелилась выйти. Пристань была пуста. Над рекой, плотный и серый, плыл утренний туман.

Однажды теплым майским вечером пароход «Фуншал» вошел в Тежу. С крыши нашей рубки я видела, как судно, не доходя до города, стало на якорь в пятне солнечного света. На воду спустили баркас, который двинулся к берегу.