Новые русские бесы - стр. 14
– А что вы хотите?! Сколько боролись с нашей историей, начиная с перестройки! Посмотрите на учебники. Сколько боролись с тем, на чем мы можем стоять, чем мы можем согреваться. Сколько это вытравливалось. А сейчас возвращать это уже вроде как искусственно. Вот в чем проблема. Мы возвращаем историю, а нам говорят: «Что вы нам навязываете?» Уже забиты те поры, через которые впитывалась драма того же генерала Карбышева. И тому много примеров. Все это подменено иронией, все это подменено хи-хи да ха-ха, подменено постмодернистским отношением: можно все – и добро, и зло; мы все одинаковые, и все одно и то же. В конечном счете все подменено кокетством: с верой, с жизнью, с собой. Что, конечно же, чудовищно.
– Снимая фильм, вы думали, насколько он будет интересен молодежи, сможет ее «зацепить»?
– Когда снимаешь, надо думать, что ты можешь делать, и делать это максимально. Это потом задают вопросы, начинаешь вспоминать: о чем думал, о чем не думал. Чего тут думать? У нас в основном молодежь в кино ходит. Тут важнее, чтобы другие пришли…
Странно, но при этой сегодняшней исторической недоразвитости мои студенты, которым я показывал рабочий материал, сцену, где наши бойцы шли сами сдаваться, не приняли, не захотели впускать в себя. Спрашивали, неужели это так? Оказывается, еще есть дух патриотизма. У меня разные студенты, очень современные, но то, как их это все потрясло, вселяет надежду.
Но уж совсем трагично другое – когда в отзывах на фильм пишут только, что там природа показана такая красивая. И ведь тут еще не лучше, чем с Карбышевым. Я ведь специально показываю эпизод: панорама земного рая, и немцы говорят: «Странный народ в этой России: такое поразительное сочетание красоты природы и чудовищной убогости». Вот просто для этого только снято! Мы показываем божественную красоту природы и мерзость человеческую. На контрасте. Не понимают. Тупоголовость и черстводушие, совершенная неспособность понять элементарные вещи. А куда дальше идти, если нет основы, зерна? А красота природы, история Карбышева, много других вещей – это те семечки, из которых что-то может вырасти.
– Если вспомнить вашу давнюю картину «Мусульманин» и последнюю «Поп», то просматривается определенная эволюция: там рассказывалось о рождении веры, здесь о ее плодах – милосердии. Между картинами четырнадцать лет. На ваш взгляд, наше общество прошло такой же путь за это время?
– Прежде всего, это не моя эволюция. Со мной тоже много чего происходило. Есть эволюция людей, есть и эволюция страны. И та картина согласовалась с тогдашним временем, и эта согласуется с нынешним.