Новые Дебри - стр. 49

– Нет, солнышко, – сказала Беа, – это не он. Просто совпадение.

– Что это?

– Ну, – начала Беа, – это когда какие-то вещи кажутся связанными одна с другой, а на самом деле все не так.

– Странно. А разве не все связано?

– Вообще-то нет, не все.

Агнес еле слышно возразила:

– Нет, все.

– Понятно, что ты так считаешь, потому что здесь все кажется связанным. Но поверь мне. Там, откуда я родом, связано не все. Иногда кое-что просто случается. – Она кивнула, чтобы закончить мысль. Но на самом деле была обескуражена. Сама идея, что происходит нечто превосходящее их самих, постепенно начинала доходить до нее.

Они притихли, слушая, как две лягушки ищут друг друга в воде.

– А баба жила в доме?

– Когда была молодой.

– Я бы хотела жить в доме.

Беа поморщилась.

– Правда?

– Они красивые, – сказала Агнес. Сказала дерзко, утверждаясь в новом для нее ощущении правоты.

– Откуда ты знаешь?

Ей казалось, Агнес в жизни не видела домов. Может, приняла Посты за жилые дома? Но они ведь даже не особенно красивые.

– Из журнала. – Она смело призналась в том, что лазила в тайник Беа.

В припрятанном журнале были новые тренды в дизайне и развороты со снимками современных стильных квартир вроде оформленной ею, но в число самых популярных изданий среди уцелевших этот журнал вошел благодаря разворотам с винтажем, которые публиковал каждый месяц. С архивными снимками. Из прежних времен. Со старинными поместьями, просторными пентхаусами, фермами в роскошно-рустикальном стиле, с передними верандами, лужайками и даже с небесно-голубыми бассейнами, с пейзажами, которые было так приятно разглядывать, с мансардами, со всевозможными домами для любого климата и погоды. Удивительно было смотреть на эти снимки сейчас. На все то, чего больше не существовало.

– Ты права, те дома были очень красивы. Но их уже нет.

– А почему нет?

– Это серьезный вопрос.

– И что?

– Просто нет, и все. Теперь все такие места в Городе, и ты же помнишь, выглядят они совсем не так.

– А какими они были?

– Там, где жила баба?

– Да, когда она росла.

Рассказы о детстве матери Беа складывались в похожую на сон картину, которая существовала в ее памяти в виде скорее ряда моментальных снимков, нежели как фильм. Беа дорожила ими, возможно, именно потому, что они были такими далекими и чуждыми. Настолько недосягаемыми. Когда ее мать росла на обсаженной дубами улице, застроенной домами на одну семью, мир был совсем другим. Тогда они находились в середине шкалы времени, а не на резко обрывающемся конце. Потому и воспоминания казались сладкими. Добрыми сказками. Беа старалась пореже развлекать Агнес рассказами о Городе, хоть дочь и часто просила напомнить о нем. Но Беа не хотела, чтобы Город приобретал мифический оттенок. Теперь они живут здесь, незачем Агнес задумываться о том, как живется где-то еще. Однако эти описания дома там, где больше нет домов, были как любимая книжка со сказками на сон грядущий, с выцветшими рисунками и потрепанными страницами. Для развития воображения. Безобидно, считала Беа.