Новогоднее чудо для миллиардера - стр. 13
— Скажите, вы адвокат? Юрист? Или кто-то в этом духе? — уточняет Нина.
— Я? Нет. Не угадали. Даже близко — нет.
— Странно. Но такой же дотошный буквоед.
— Предпочитаю, когда меня называют внимательным и наблюдательным.
— Очень наблюдательны, когда обращаете внимание на других. Но невнимательны к себе. Иначе бы я вас из сугроба, у черта на куличках, в селе Снегирево, не вытаскивала. Где-то вы пропустили, Алексей!
Невольно я смеяться начинаю, признавая отчасти ее правоту. Но все же она не права. Потому что…
— Нет, тут другое. Не то, чтобы я был невнимателен…
Я плохо, что помню из произошедшего со мной до пробуждения. Память — вязкое болото с обманчивыми кочками. Но фамилия Поздняков и знание, что он, мой близкий друг, был в этот момент рядом, крутится на поверхности.
Что-то ему от меня было нужно… Что-то…
— И что же это другое? — не унимается Нина.
Я почти схватился за мысль, как вдруг ее перебивает вопросом девушки:
— Смородиновый чай будете?
— Что?
— Чай смородиновый, — Нина размахивает прозрачным чайником, с жидкостью красного цвета. — Черная смородина и мята. Очень освежает. К тому же этот чай обладает противомикробным и мочегонным действием, что в вашем случае очень хорошо. Быстрее от токсинов избавитесь!
— Смородиновый. Черт… А я только-только за мысль ухватился! — вздыхаю. — Ладно. Давайте…
Голова трещит. Пытаюсь вспомнить, тру виски, пока они гореть не начинают, но ничего не выходит.
— Не выходит! — выдыхаю я.
— Слишком стараетесь, — замечает Нина.
Замечание приходит откуда-то из-за спины. Эта девушка ни секунды не сидит без дела. Она снова появляется в поле моего зрения, но теперь уже с какой-то чашей, полной воды, в которой болтаются яйца странного цвета и формы.
— Что? — спрашиваю я.
— Вы. Слишком стараетесь вспомнить. Делаете неправильно. Расслабьтесь, начните с того, что вам о себе известно. Лучше запишите на листочек. Понемногу доберетесь до событий, почему вы оказались здесь. Для начала подумайте, вы в Снегирево не живете?
— Я живу в столице. Я, Алексей Кравцов.
Нина складывает губы буковкой “о”.
— Кравцо-о-о-ов? Другое дело!
Я приосанился, расправив плечи, Нина прыскает от смеха:
— Мне ничего не говорит ваше имя, зря стараетесь так подчеркивать.
Вот же…
Нашлась, спасительница деревенская! Отпиваю чай — кисло-сладкий, от вкуса бодрость переходит на новый уровень.
— Лель, пока ничего! — вздыхает Нина.
Ее дочурка отвлекается от рисования и заглядывает в чашу с водой.
— Им тепло?
— Тепло, конечно.
— Но не выходят? — уточняет расстроенным голосом.
— Никак, Лель.
— Они умелли? Совсем-совсем умелли?