Новое утро - стр. 31
– Вижу, ты сидишь с большими шишками. – Она кивнула в сторону Кертиса и других мужчин во внутреннем дворике.
– Нам, скромным писателям – Расселу, Гендельману и мне, – пришлось довольствоваться детским столом. Так что… – Он сделал многозначительную паузу. – Ласситер не терял времени даром.
– Это очень мило, правда, – то, как ты волнуешься.
Обычно Вивьен списывала беспокойство Леви на ревность, но знала, что она не в его вкусе. Ей еще предстояло выяснить, кто был в его вкусе.
Он рассмеялся.
– Я не беспокоюсь о тебе.
– Но ты этого не одобряешь.
– В Голливуде полно таких, как он. У них либо нет прошлого, либо девять жизней.
Приблизившись к своей припаркованной «веспе», Леви предложил Вивьен подвезти ее домой. Он старался сопровождать ее в Риме при любой возможности, зная, какими настырными бывают итальянцы, когда дело касается одинокой женщины.
Ярко-мандариновый мотороллер двинулся зигзагами по узким переулкам, пока не добрался до Виа дель Корсо, самой длинной улицы в историческом центре Рима. Леви прибавил скорость, чтобы не отстать от узкой полосы движения, направлявшейся на север, подпрыгивая, виляя и жестикулируя, как итальянец, и крича в ответ Вивьен, что трафик в Нью-Йорке ничуть не лучше, он просто еле движется по сравнению со здешним. В Италии дорожное движение поощряет скорость, что особенно заметно на Корсо, где во времена древних карнавалов лошади без всадников пробегали впечатляющую дистанцию.
Внезапно все застопорилось, улица впереди покрылась лавиной фиолетовых баклажанов и ярко-зеленых цуккини. Маленький потрепанный «фиат» врезался в грузовик с продуктами, и два водителя, стоя посреди улицы, дико жестикулировали и кричали друг на друга. Леви обернулся и рассказал Вивьен, как он маршировал по Корсо, когда генерал Кларк освобождал Рим под радостные крики народа. Леви часто указывал Вивьен на подобные достопримечательности, превращая их поездки и прогулки в макабрические экскурсии: здесь произошло третье убийство scolaretta; проходы Колизея, где священники прятали резисторы; тюрьма на Виа Тассо, где немецкие оккупанты пытали евреев.
Высадив Вивьен у ее дома, Леви обратил внимание на одну из ее соседок, миниатюрную молодую художницу с растрепанными волосами, холодными манерами и зажатым под мышкой альбомом для рисования. «А, так у него действительно есть свой типаж», – понимающе улыбнулась Вивьен про себя. Как и его наставнику Дугласу Кертису, Леви Бассано явно было предначертано стать семьянином. Заботливый, серьезный и добрый, однажды он сделает какую-нибудь женщину счастливой. В глубине души Вивьен хотелось, чтобы этой женщиной была она – это было бы намного проще. Но когда дело касалось мужчин, ей еще предстояло упростить себе жизнь. Словно в подтверждение своих слов, она снова подумала о Ласситере. В нем была американская дерзость Клаудии, привлекательная внешность Гэри Купера и скользкая, обольстительная властность кардинала. Вивьен оставалось только гадать, как все обернется, когда дело дойдет до ухаживаний Ласситера за ней.