Новое назначение - стр. 9
Изменив юношеской клятве, Кратов не считает себя подлецом – перекрещенные молоточки для него по-прежнему выше двуглавых орлов и золотого шитья.
– Нормален! – говорит старый адмирал о сыне.
В один год Кратов выводит Богодуховку вперед. Это десятый – холерный – год. Холера свирепствует в Донбассе. В паническом страхе бегут рабочие с шахт. Кратов в белом халате ежедневно обходит больницу и холерный барак. На глазах рабочих он здоровается за руку с холерными больными. Ему удается сбить волну паники. Бегство с рудника прекращается. Окрестные шахты сокращают добычу из-за отсутствия рабочих рук, у Кратова работы идут нормально.
– Здесь не было риска, только расчет, – говорил Кратов впоследствии. – У французов есть поговорка: «Трудные положения создаются для того, чтобы выходить из них с выгодой». Я принимал соляную кислоту и мыл руки карболкой. Заболеть я не мог.
С этого времени благосостояние шахты Кратов измеряет количеством оседлых рабочих и количеством коров. Он вводит премирование за огороды и насаждения. В 1912 году он считается лучшим директором Донбасса и получает восемнадцать тысяч в год.
Все это знает Лутугин. Он не понимает усмешки Кратова.
– Нет, Леонид Иванович, не угадаете. С первого января я директор-распорядитель Копикуза.
Взгляд Лутугина по-прежнему выражает непонимание.
Кратов ходит по комнате и объясняет: Копикуз – это копи Кузбасса. Копикуз – это новое акционерное общество. Владимир Федорович Трепов, тайный советник, придворный, брат знаменитого Дмитрия Трепова – «патронов не жалеть»[3] и Александра Трепова, министра путей сообщения, получил от кабинета его величества в концессию на девяносто девять лет, до 2012 года, целое государство между Обью и Томью. Там лежала кузнецкая угленосная котловина, Кузнецкий бассейн. Какими сложными и тонкими ходами удалось Трепову пробить брешь в кабинете, этого Кратов не знал. Здесь была тайна.
Свои права Трепов передал акционерному обществу Копикуз. Он получил куртаж – сто тысяч рублей – и был избран председателем общества со стотысячным годовым окладом. Директором-распорядителем общество пригласило Кратова с окладом в двадцать четыре тысячи в год.
Лутугин никогда не бывал в Кузбассе. Производить исследования на кабинетских землях строжайше запрещалось. Геологи кабинета, носившие офицерскую форму, определяли угольные запасы Кузнецкого бассейна в полтора миллиарда тонн действительных и одиннадцать миллиардов возможных. Ерунда. В шесть раз меньше Донбасса.
– Дикое место, Леонид Иванович, – говорит Кратов. – Анализы исключительные – уголь без золы, без серы. Где пласты, сколько их – не знает ни одна собака. Двинем, Леонид Иванович, на новые места. Дадим Уралу кокс. Понимаете, что это значит – дать Уралу кокс?