Новик (книга 1 и 2) - стр. 87

— Две дюжины… — подсчитал врагов Василий. — Больше чем хотелось. Днем раньше — несдобровать бы нам. А теперь — приходи кума любоваться… Спасибо Ивану, есть чем басурман встретить… — запорожец ласково похлопал ладонью по мушкету и принялся заряжать оружие.

Неторопливо засыпал в ствол порох, вложил пыж, пулю, придавил шомполом, примостил ствол на специальную рогульку и стал выцеливать татарина.

— Погоди, Василий… Может, не стоит их прямо сейчас беспокоить? Ты сам сказал, что басурмане не могут понять, как давно мы переправились.

— Дождь сохранению следов не способствует. Видят, что не раньше вчерашнего дня. А вот — к обеду мы управились или позже — это уже невдомек.

— Ну, так пусть и думают, что беглецы далеко. Пусть поторопятся.

Казак посмотрел на меня пытливым взглядом и подергал себя за ус.

— Угу… Не иначе, ты опять что-то придумал… Выкладывай.

Легко сказать…

— Хорошо, только обещай не смеяться.

Полупуд вздохнул и пожал плечами.

— Связался черт с ребенком… Рассказывай, а там посмотрим: смеяться или плакать. Да не тяни вола за дышло, Петро… Видишь, голомозый уже второй поворот нащупывает. Самое время басурману лишнюю дырку сделать.

— И многих ты успеешь застрелить, пока они кусты стрелами не засыплют?

Казак подумал и уверенно ответил.

— Троих точно упокоить успею. Но ты прав, надо сперва щит смастерить. Ты его над нами подержишь. От стрел прикроешь. Тогда и целый десяток положить можно. Жаль, у Лиса только одна «янычарка». В два ствола мы бы со всем отрядом справились. А так — не успеем. Перебегут раньше…

— Это если бежать, — кивнул я, подводя казака до собственной придумки. — А еже ли плыть?

— Что ты, ей Богу, вечно глупости спрашиваешь? — фыркнул Василий. — Любому ж понятно, что плыть дольше.

Потом помолчал немного и продолжил задумчиво:

— Знаешь, Петро… Гляжу я на тебя и вижу желторотого новика, еще ни разу не сходившегося в бою с врагом… Белоручку — наверняка не державшего в руках ни косы, ни лопаты… А как в глаза посмотрю, чудится мне, что ты постарше седого Карпа-бандуриста будешь — самого древнего на Сечи деда. О котором сказывают, что он вторую сотню разменял аккурат в тот год, как на Томаковке новый Кош закладывали. И знаешь такое, что другим не ведомо… Дурость же несусветная глядеть, как татары переправляются и не препятствовать, но я ничего не делаю, верю тебе. Выкладывай, что задумал?

— Ну, я просто подумал, если у басурман подстилку из-под ног выдернуть…

— Выдернуть, говоришь? — глаза у Василия заблестели.

— Извини… понимаю… глупость сказал…

Но казак меня уже не слушал.