Новик (книга 1 и 2) - стр. 39
Пришлось ограничиться пожиманием плеч и сокрушенным покачиванием головы. Удрученность даже изображать не понадобилось, само собой получилось. Вину-то свою перед запорожцем я по-настоящему чувствовал.
— Не знаю, Василий… Ничего не помню… Ни где жил, ни что делал… Ни как здесь… вернее, у той вербы, на берегу реки, ну, где тебя… — тут замялся, неправильно это. Получается, что намеренно напоминаю о услуге ему оказанной. — В общем, верь — не верь, а не кажи: брешешь… Порой, щелкнет что-то в голове… Возникнет смутное видение… Но пока соберусь присмотреться повнимательнее — глядь, а уже и нет перед глазами ничего. Было — не было?.. Словно марево мелькнуло и пропало. Поди разбери, что там почудилось…
— Да, хлопец, видать, крепко тебя по макитре приложили… — посочувствовал запорожец и тут же прибавил веселее. — Ну, ничего. Не бери в голову… Не так страшен черт, как его малюнок. Давно ли немой был — а вот уже вспомнил, как разговаривать. Глядишь, со временем и остальное образуется. Ан нет — и это не беда. Обучишься заново. Была бы охота…
Запорожец подмигнул.
— И не тушуйся, Петро. За порогами народ тертый да битый… всякое да разное видали. Так что Сечь-матушку даже седобородым новиком не удивишь, не то что парубком. Тем более, таким геройским.
Полупуд помолчал немного, поигрывая поводом, и неожиданно прибавил:
— А знаешь что, Петро… Я не позабыл, кому жизнью обязан... Так что, если не возражаешь, приставай ко мне в казацкую науку. Обучу всему, что сам умею. Задаром, без услужения. Как младшего брата… Согласен?
Глядя в честное, открытое лицо казака, видя его искренние глаза, мне непроизвольно подумалось: как же много люди растеряли по пути цивилизации. Да спаси я от смерти какого-нибудь современника, особенно из богатеев — зуб даю, большинство даже спасибо не сказали б. Максимум — денег сунули. Если еще окончательно на паранойю не подсели. А то, вполне реально, вместо благодарности, заимел бы нешуточный менингит от евойной службы безопасности. Типа, кто подослал? С какой целью в доверие втираешься? А там включилось бы золотое правило спокойной жизни всех «властьимеющих» и тех, кто им ее обеспечивает: «Нет человека — нет проблемы».
Какое уж там, к чертям собачьим, сочувствие чужой беде и дружеская помощь? Вот и проходят люди мимо лежащего на тротуаре человека, а то и вовсе перебегают на противоположную сторону улицы, потому что доброе дело наказуемо и милосердие может выйти боком.
— Спасибо… Василий. Я буду старательным учеником. Обещаю, если скажешь: «Ничего, ничего, не тревожься, спи дальше…», или «Садись, Петро, пообедай», — дважды повторять не придется.