Новик (книга 1 и 2) - стр. 3
Неразличимая во тьме возня продолжалась еще какое-то время. Оглашая побережье звуками, характерными для ожесточенной драки. Но, вскоре все поутихло. До меня долетали только ворчание басурман и негромкие, жалостливые причитания женщин.
Потом двое нукеров притащили неподвижное тело и бросили его у ног своего господина. Во всяком случае этот татарин был одет гораздо богаче других и чалму носил зеленого цвета. А я где-то читал, что головной убор такого цвета полагается за какие-то особенные заслуги.
Бек [тат., — атаман, предводитель]что-то спросил. Видимо, у пленника, — потому что не дождался ответа и задал вопрос второй раз. Громче… Теперь обращаясь к стражникам… Выслушал их и отдал приказ.
Один татарин встал в ногах, второй — у изголовья, и оба принялись стегать пленника плетками. Тот лежал, как бревно и по-прежнему не издавал ни звука. Может, сила воли у человека железная, а может — просто потерял сознание и ничего не чувствовал.
Я успел насчитать восемнадцать ударов, прежде чем бек повелительно поднял руку. Нукеры тут же отошли в сторону. Главный татарин встал, подошел к невольнику, сунул ему в лицо носок сапога и что-то требовательно произнес.
Видимо, на этот раз тот ответил.
Бек взвыл от злости и отдернул ногу так быстро, словно наступил на змею. Потом опомнился, взял себя в руки и… громко рассмеялся. Не знаю как пленнику, а мне его визгливый хохот совсем не понравился. Потому что так смеются прежде чем плюнуть на могилу заклятого врага…
Нукеры подхватили невольника под руки и поволокли к ближайшей вербе. Там поставили бедолагу на ноги и стали привязывать к дереву…
«Ё-моё!»
Приготовления ордынцев так напоминали финальную сцену из Гоголевского «Тараса Бульбы», что меня чуть не стошнило.
Похоже, на моих глазах собирались живьем сжечь человека, а я ничего с этим не мог поделать. То есть, совершенно ничего! Был бы у меня автомат или хотя бы пистолет… Тоже безумие, учитывая, что врагов больше десятка, но хоть какой-то шанс. А с голой задницей много ли навоюешь? Я не компьютерный «задрот» — и в секции ходил, и отец кое-что показывал. Именно потому возможности свои знаю... Не Чак Норрис и не Емельяненко... То есть, совсем «не». Но ведь и смотреть на готовящееся изуверство просто так невозможно!
В каком-то старом фильме фашисты, чтобы заставить говорить советского разведчика, пытали на его глазах другого человека. Так у разведчика инфаркт случился… от сопереживания чужим страданиям.
Насчет инфаркта — я слишком молод, зато голова, кажется, вот-вот взорвется. Даже кровь из носа пошла… Нет, точно не выдержу! Черт! Как глупо. Убегу — всю жизнь буду терзаться, что струсил. Брошусь спасать — сам пропаду. И хорошо, если быстро убьют, а не привяжут рядом.