Новенькая на факультете боевых магов - стр. 2

– Мы изучили вашу ситуацию, кадет Фостер, – прочистив горло, начал ректор Уоллингтон, – и готовы пойти навстречу. Вы попадаете в число кадетов, отобранных для программы межконтинентальной академической мобильности. Поздравляю. Необходимые документы вы получите у секретаря.

Хм. И в чём подвох?

– Но с одним условием, – добавил ректор.

– Скорее, просьбой деликатного характера, – уточнил глава попечительского совета. Голос у него был в высшей степени неприятный – дребезжащий, как расстроенное фортепиано.

– Ничего предосудительного от вас не требуется, – продолжал «вампир», – всего лишь выполнить одну небольшую услугу.

– Услугу какого плана? – поинтересовалась я.

– Детали мы сообщим вам на месте, – продребезжал мистер Нокс.

– Прошу меня простить, но я не могу согласиться на то, чего не понимаю, – возразила я.

– Видите ли, у вас совершенно нет выбора. – Ректор говорил вкрадчиво, будто не угрожал вовсе, а одолжение делал. – Подумайте о своей семье. Что с ней станет, если мы дадим ход заявлению мистера Нокса? Вас не только отчислят из академии, но и предадут суду за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью кадету Ноксу с использованием нежелательной магии. А это значит, что ваша тётя и ваш брат никогда не станут полноправными гражданами Союза Трёх Континентов. Сколько мальчику, кстати? Семь? Восемь?..

– Восемь, – скрипнула зубами я.

– Значит, мальчик уже учится в школе, – проехался по ушам мистер Нокс, – подумайте о его будущем и о том несмываемом пятне, которое вы самолично нанесёте его репутации.

Не перегибать палку – великое искусство. И этим искусством мужчины из семейства Ноксов явно не владеют.

Но и я хороша. Владея магией земли (и то, нужно признать, весьма посредственно), в критические минуты я воспламенялась, словно сухая трава от малейшей искорки.

– Простите, но не вам подавать на меня заявление в префектуру! И не вашему сыну! – взвилась я. – Это он должен предстать перед префектом, а не я! Я не просто так превратила вашего сыночка в корягу – я защищала свою честь, здоровье и, возможно, даже свою жизнь!

– Следите за своей речью, мисс Фостер, – пригрозил ректор, – иначе к прежним обвинениям добавится обвинение за распространение заведомо ложной информации.

– Мой сын не мог так поступить, – вторил ему мистер Нокс, – он воспитан настоящим джентльменом, который никогда не обидит девушку.

– Вы плохо знаете собственного сына! – запальчиво отвечала я. – Он заносчивый, наглый, высокомерный и совершенно невыносимый тип, который третирует первокурсников, грубит преподавателям и не пропускает ни одной юбки. Джентльменством от него и не пахнет!