Новая история стран Азии и Африки. XVI–XIX века. Часть 1 - стр. 41

Именно благодаря морискам укрепился не только экономический и культурный, но и военный потенциал стран Магриба, непосредственно противостоявших наиболее агрессивным европейским государствам того времени – Испании и Португалии. Мориски участвовали в морских налетах на побережье этих стран и вообще Европы, доплывая иногда до Англии и Исландии. Особенно славились этим мориски городов Рабат и Сале в Марокко, которые доходили до Америки и только в 1620–1623 гг. захватили до 1 тыс. кораблей разных государств. Созданная ими «пиратская республика» Сале почти весь XVII в. терроризировала Европу, наживаясь на выкупах за захваченных в плен моряков, купцов и знатных людей, на перепродаже похищенных пиратами товаров с помощью негоциантов Марселя и Ливорно, связанных с морисками и сефардами (т. е. изгнанными из Испании иудеями), на валютных спекуляциях, совершавшихся с помощью коммерсантов Генуи. Мориски и сефарды активно поддерживали османов, служили в их армии (особенно в Алжире и Тунисе) и были для Османской империи незаменимыми разведчиками, мореходами, артиллеристами, военными инженерами.

Однако корсарство, работорговля и военное ремесло не были их главными занятиями. Фабриканты, финансисты, ростовщики, они одновременно много делали для упорядочения администрации в странах Магриба, создания новых производств (мыловарения, выделки тканей), а главное – для возрождения «вкуса к искусствам, учебе и наукам», для постановки переводческой службы, для передачи коренным магрибинцам своего делового менталитета, техники, нравов, методов работы и психологии повседневной жизни. Разумеется, они не могли перестроить арабо-османское и даже магрибинское общество, решающим образом его изменить. Однако они его частично все же обновили, влив в него (особенно в городскую среду Магриба) новую жизнь и задержав примерно на столетие уже начавшуюся кое-где деградацию экономических структур и социальных порядков. Более того, неимоверно усилив корсарство и обострив отношения с Европой, они вместе с тем содействовали развитию торговых и культурных связей с ней, привнесли в архитектуру и эстетику Магриба многие принципы европейского Возрождения.

Но все отмеченные преимущества как в мире ислама, так и в других регионах Востока, не были использованы. В какой-то мере это объяснялось открытой враждой (особенно с испанцами и португальцами в XV–XVI вв.), недоверием (особенно к венецианцам и генуэзцам, да и вообще к Западной Европе с эпохи крестовых походов), духовной отчужденностью Востока от Запада, религиозными запретами (например, банковского процента), да и другими менталитетом и моралью. Кроме того, сто раз описанные на Западе «консерватизм» и якобы «лень» уроженцев Азии и Африки определялись давней их тенденцией не спешить с переменами, которые неизбежно связаны с потерями и еще неизвестно, принесут ли выгоды.