Нотариус Его Высочества - стр. 42
— Это нормальное состояние для оглушенной меткой, — отчётливо раздалось слева.
Повернула голову и увидела Горацио Торрагроссу, попивающего чай рядом с моей постелью. Он расслабленно сидел, закинув ногу на ногу, а когда пелена немного рассеялась, я поняла что нахожусь в своей же конторе. Вокруг меня снуют расплывчатые силуэты, и только почивший нотариус был словно живой.
— Я мертва?
Логично, метка прикончила меня, конец моим терзаниям по Маэстро. Что теперь будет с Септой?
— Нет, что ты, — быстро заверил мужчина и с удовольствием сделал глоток из своей отколотой кружки. — Как мне этого не хватало, Юри. Я сейчас про чай, не про работу. Спасибо за призыв.
Он подавил смешок.
— Я призвала вас? Как такое возможно? А как же метка? — сыпала я вопросами.
— Пьетро выполнил все в точности, как я велел. Метка позволила всего один призыв и для одного-единственного человека.
Я ткнула себя в грудь и с сомнением посмотрела на бывшего нотариуса, который тут же утвердительно кивнул.
— Вы не могли знать.
— Неисповедимы пути Юстиции. Иногда она является к нам в весьма пикантных обликах. Говорит загадками, и не скажешь, что строга и неумолима. Спрашивай, Юри. Я здесь по велению твоей души.
— Меня накажут за взлом метки? — я на миг оглядела смутные силуэты в комнате, кажется, среди них был кто-то в форме костебля.
— Возможно.
— Почему я?
— Юстиция так решила, — пожал плечами Горацио.
А то я не знала! Все только и твердят о каком-то божественном вмешательстве. А мне просто взять и смириться?
— Немо справился бы лучше. Почему вы не посоветовали его на должность нотариуса? Его опыт, годы работы с вами. Он хотел быть здесь! Не я!
— Немо, — мужчина выждал паузу, словно подбирая слова. — У него другая роль. Видят боги, я пытался его уберечь, но правда всегда сильнее.
— О чем вы? Какая у Немо роль?
— Это не мой секрет, Юри. Но архив теперь у тебя, у той, кому в нем нет никакой корыстной цели. Быть может, ты решишь эту сложную задачу и окажется сильнее меня? Ведь, ты любишь его?
Не нужно было притворяться дурочкой и переспрашивать “кого”? Конечно, мы говорили о Немо.
— Он идиот! — в сердцах сказала я, а Горацио рассмеялся.
— Любовь всех делает дурными, и он не исключение. Но тут вы уже сами разберётесь, я не буду лезть. Ты уж позаботься о нём, у Немо, кроме тебя, больше никого нет.
Я хотела возразить и сказать Горацио о вездесущей Элене, но не успела, образ Торрагроссы начал рассеиваться, а комната проступала все ярче. Там точно был констебль, а ещё министр Юстиции, Немо, герцог Аккольте и ещё кто-то.
— Погодите, вы же так ничего мне не сказали. Почему вы не дали ему свою фамилию. Что этот пятый верный друг, и кто, кроме Луиджи, похоронен в саду. Горацио! В чём я должна разобраться?