Норка для Норы - стр. 8

Ей исполнилось сорок шесть лет, и хоть она считала себя весьма привлекательной, ухоженной и позитивно энергичной, но время для того, чтобы очаровывать мужчин, уже давно ушло. Да она и не старалась порхать бабочкой, в поисках любовных приключений. Нора не то, чтобы не догадывалась, она чувствовала, что её муж находится в постоянном поиске новых интрижек и флиртов, но с ней он был ласков, уважителен, дарил драгоценности, приглашал в рестораны и возил на зарубежные курорты. Вероятно, этим он хотел компенсировать те моменты, когда проводил ночи с другими женщинами. Он как-то умудрялся делать это так, чтобы жена ничего не заподозрила и чувствовала себя единственной королевой его сердца. А для Элеоноры очень важно было иметь семью, уютный дом, умненький, красивый сын, благосостояние и благополучие. Только весь уклад начал рассыпаться. И поломки начали происходить в её душе, хоть она и уговаривала себя, убеждала, закрыть глаза, перетерпеть, но…не смогла. Внешне всё обстояло, как и прежде, но Нора понимала, что разрушение неизбежно, нужен только толчок. И такое локальное землетрясение, изменившее её жизнь, случилось. Сначала произошла эта авария, а потом она встретила Дмитрия.

Они, с рождения сына, всегда держали в доме прислугу. Сначала домработница и няня в одном лице приходила почти каждый день, а когда парень подрос, появлялась пару раз в неделю. В дом вошла добрая, спокойная, молчаливая женщина, немного за пятьдесят, которая жила в соседней деревне. Она приносила свежего молока, яиц, убирала дом, запускала стиральную машину, утюжила бельё, а после обеда удалялась, оставляя запах свежести и порядка. Но всё стало меняться, когда в доме появилась эта парочка Софья и Василий. Нора наблюдала за происходящим и уже ничему не удивлялась. Она видела, что между её мужем и этой серой мышкой что–то происходит, и даже понимала, что, но устраивать скандалы с битьём посуды, контролировать каждый его шаг, вызывать на откровенный разговор и внушать то, что у них какая никакая семья, есть сын и вести себя так разнузданно, по крайней мере– не прилично для солидного бизнесмена и отца семейства. Когда однажды Нора заподозрила, что он завёл шуры-муры с прежней сотрудницей, то сделала так, что муж, обнаружив грубейшие ошибки в бухгалтерских бумагах, выкинул её без выходного пособия и с подмоченной репутацией. Ей, конечно, пришлось предварительно пошариться в этих самых бумагах, но она не испытывала угрызений совести, и более того, считала себя абсолютно правой– ведь она это делала ради сохранения семьи. Для такого поступка у неё была ещё одна важная причина, но она предпочитала спрятать эту позорную причину ото всех. И вот сейчас Элеонора поняла очень ясно, что уйдёт Клава, появится Света, сгинет Света– нарисуется Рита и так до бесконечности. А жена Нора тихо состариться в звании Королевы-жены господина Свешникова– Короля пушнины города Санкт-Петербурга. Если раньше, когда муж имел зрение, он тщательно конспирировался, то сейчас, ему, почти слепому и глухому нет разницы, какую задницу щупать, и кого тащить в постель. Тем более, что он не видит-следит ли кто-нибудь за манипуляциями его шаловливых ручек, и не слышит возмущённых возгласов жены и друзей, которые могли наблюдать такие сцены. Главное, чтобы запах имела приличный, и на ощупь он мог ощущать хоть какие-нибудь формы. А секретарша Софья тихо шуршала по дому, и даже, кажется, краснела, когда хозяин щипал её за задницу, как бы невзначай, в присутствии жены или других людей. Так же в доме обосновался племянник мужа. Сначала Сергей Сергеевич поселил его на ферме, а вскоре, этого гражданина повысили в должности, и он постепенно легализовался в хозяйских хоромах. Коттедж они имели большой, двухэтажный, с гостевыми комнатами и места хватало всем, но Элеонору, присутствие посторонних в доме круглосуточно просто напрягало. Племянник имел привычку сидеть ночами, в темноте на кухне, пить дорогой, хозяйский коньяк и курить сигары. Нору несколько раз чуть не хватил инфаркт, когда она перед сном спускалась попить воды. Женщину раздражала эта парочка, которая делала вид услужливый и холуйский, а на самом деле весело плясала под дудку мужа, исполняя все его указания и, зачастую, игнорировала её редкие просьбы. Иногда Норе казалось, что это она превратилась в приживалку в собственном доме. Ничего не менялось даже тогда, когда приезжал из Англии сын Илья. Эта парочка вела себя подчёркнуто вежливо, в то же время по-хозяйски, как породистые собаки, которые подчиняются только одному хозяину.