Нора Вебстер - стр. 37
– А прически у некоторых! Элизабет говорит…
– Томас, – перебил ее Уильям, – чрезвычайно высокого мнения о мисс Кавана, она руководит конторой. Томас мог бы рассказать вам подробнее, чем я. – На миг он умолк и посмотрел на Нору, будто не знал, что сказать дальше. – Бог свидетель, – продолжил он, уперев взгляд в ковер, – я всего-навсего управляющий, глава компании. А вот Томас представит вас мисс Кавана, а после вы можете, если вы понимаете, что я имею в виду, приступить, когда пожелаете. Вы можете приступить, когда пожелаете.
– Вы говорите о Фрэнси Кавана? – спросила Нора.
– Полагаю, что да, – ответил Уильям, – хотя, наверно, ее уже давно так не называли.
– Ох, ну конечно! – воскликнула Пегги. – Вы наверняка знавали ее в былые деньки. Томас отзывается о ней исключительно с восторгом. А вы продолжали общаться?
– Прошу прощения? – резко сказала Нора.
– Я имею в виду, вы с мисс Кавана так подругами и остались?
Вопрос подразумевал, что в прошедшие годы Пегги не забивала себе голову выяснением подобных деталей, как и не трудилась поддерживать с кем-то дружбу. И все же Нора удивилась тому, как много она знает, – например, о том четверге двадцать пять, а то и больше лет назад. В тот короткий рабочий день Нора и Грета Уикхем вздумали прокатиться на велосипедах в Балликоннигар, а Фрэнси Кавана увязалась за ними, и они крутили педали что есть мочи, чтобы от нее оторваться, а после поехали не в Балликоннигар, а в Моррискасл. И как они чуть не открыто смеялись, вместо того чтобы извиниться, когда узнали, что на обратном пути близ Баллаха Фрэнси проколола шину, а затем пережидала ливень, сидя под деревом, и домой приковыляла лишь на рассвете. С того дня она ни разу не заговорила с ними.
Уильям и Пегги наблюдали за ней. Она не ответила сразу на вопрос о Фрэнси Кавана, а теперь делать это уже было поздно. Выходит, подумала Нора, что все эти годы, пока она была замужем и обзаводилась детьми, Фрэнси работала у Гибни, дослужилась до начальницы конторы, – чем не Пегги Гибни, которая сейчас элегантно-манерно поднимает чашку с чаем, командует этим домом, летом катается в Росслар, источает фальшивое величие, копируя свекровь или жену какого-нибудь богатого торговца. От этих женщин Нору отделяла пропасть не меньшая, чем разделяющая тишину и звук.
Уильям встал, и в комнате произошла перемена. Каким-то образом им с Пегги удалось дать понять, что, поскольку с любезностями покончено, Нора свободна. Она поднялась, чтобы уйти, но Пегги не двинулась с места, очевидно, не считая своей обязанностью провожать гостей. Уильям взял Нору за руку.