Ноев ковчег доктора Толмачёвой - стр. 27

Аркадий предполагал почему. Наверное, все-таки дело было в деньгах. Аркадий знал, что Тина не работала, работать она пока физически не могла, но и ее «друг» и сожитель Володя (Аркадий всегда морщился, когда вспоминал о нем) тоже не особенно упирался.

Он как-то напрямую спросил Тину, что такое происходит с этим ее «другом». Боже, с каким драматизмом поведала она азарцевскую историю! Барашков при этом чуть не рассмеялся. Чего у нас только в стране не бывает! Отбирают не только косметологические клиники, а целые отрасли производства, что же теперь, всем вешаться? Вот и нашел прекрасный выход этот «друг» – повеситься больной женщине на шею! Но черт бы с ним, если бы у самого Барашкова были деньги. Он, не задумываясь, дал бы Тине сколько нужно на обследование. Но денег у него не водилось, а затягивать с госпитализацией было нельзя. По больнице ходили странные слухи. Кто-то рассказывал, что главный врач в приватной беседе жаловался, что Маша заведование «не тянет» и он держит ее до сих пор потому, что не хочет связываться с ее папашей, кто-то предполагал, что с проведением реформы ОМС все коммерческие отделения в больницах просто прикроют... В общем, волноваться было из-за чего. Но самое главное, Барашков знал Тинин характер: для любого больного она могла в лепешку разбиться, а для себя – пальцем не пошевелит. Нет, любым способом надо заманить Тину в больницу!

Конец ознакомительного фрагмента.