Ноев ковчег доктора Толмачёвой - стр. 16
Как приятно звучит в трубке голос Барашкова! Все-таки Аркадий – замечательный человек! Позвонил – и от одного его голоса кажется, что все проблемы на свете можно решить.
– Ну что, Тина, пора тебе возвращаться к нам на обследование. Когда заляжешь?
Она призадумалась. Многие проблемы можно решить – только вот с этой загвоздка. Вообще-то Толмачёва ждала этого звонка весь февраль. Действительно, пора пройти обследование после операции. Но у нее нет денег. Попробуем пошутить. Еще не хватало, чтобы Аркадий узнал истинную причину ее отказа.
– Неужели ты соскучился?
– Еще как! Без тебя, Тина, в отделении скукота и пустота.
– Ну, потерпи еще немножко. Я сейчас не могу залечь. Очень много у меня сейчас всяких дел.
– Какие могут быть дела важнее здоровья? Давай-ка, Тина, не шути и не отнекивайся.
Валентина Николаевна задумалась. Шуточки шуточками, но положение сложилось двойственное: и ложиться нужно, и напрягать родителей и знакомых нельзя. Особенно Аркадия. Он и так сделал для нее все, что мог. Коммерческая медицина жила по своим законам, Тина это прекрасно понимала. Родителям она тоже ничего не говорила, у них и так с ней было много хлопот. Так дни шли за днями, а она все откладывала поездку в больницу.
– Тина, я должен знать, когда ты ляжешь, чтобы зарезервировать для тебя место.
Она растрогалась. Вот человек! Давно уж не работают вместе, а он все еще заботится о ней.
– Аркадий, милый! Как у меня что-нибудь прояснится, я тебе обязательно позвоню.
В голосе Барашкова послышалась легкая обида.
– Тина, ты поступаешь легкомысленно.
– Нет, нет, я правда позвоню!
Он смягчился:
– Ну а наш сенбернар-то как поживает?
Тина улыбнулась:
– Нормально. Только теперь он уже не ваш, а мой.
– Тем лучше!
Аркадий простился. Тина в ответ нарочно громко сказала «Целую!» и бросила быстрый взгляд в сторону Азарцева. Тот и бровью не повел. «Может, уснул?» Она вернулась к плите, потыкала вилкой картошку. Почти готова.
– Володя, идем ужинать.
Нет ответа.
Она стала расставлять тарелки, подстелила салфетки. Ничего, что ужин небогат. Зато на столе чисто, красиво. Тина задумалась: стоит ли ее Володя того, чтобы тратить на него жизнь? И ответила себе: стоит. Он – редкий талант в своем деле, Огромный, уникальный талант. Но, кроме таланта, у него больше ничего нет, его собственную клинику и родительский дом – все отобрали. И желание оперировать у него исчезло. Сколько раз она ему говорила: «Володя, ты только пойди куда-нибудь, скажи, что хочешь где-нибудь устроиться на работу. Тебя с руками оторвут...» Он только усмехался: «Кому я нужен? Во всех клиниках – свои люди. Никто теперь не подвинется, чтобы дать мне место. Ведь место – это деньги. Кто же отдаст мне своих больных?»